[Diana Vert]

Хочу сделать серию зарисовок с разными гештальтами, но концепция пока смутная. =)

Название: Combiner farce
Автор: Diana Vert
Размер: мини, 2100 слов
Пейринг: Онслот/Брейкдаун
Вселенная: G1
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Краткое содержание: Онслот приманивает Брейкдауна на сладенькое.
Предупреждения: паранойя, совращение, топливные кинки

Брейкдаун знает, что от Онслота добра не жди. На самом деле, от комбатиконов в общем и целом ждать хорошего не стоит, потому что они все – мутные. И искры у них мутные.
Их со стантиконами многое роднит: и созданы они были из земной техники, и ядра личности им достались неполноценные. Но для Мотормастера это еще не повод слушать на поле боя приказы какого-то там умника с пушками. «Умнику» хватает наглости злить короля дорог, а, шлак, это значит, что он совсем не так умен!
Брейкдаун знает, что с комбатиконами лучше не связываться в одиночку. Толпой – можно, да и бесят они; громоздкие, громкие, неповоротливые твари. Старскрим их из хлама собрал, так что даже повод позадирать есть. Стантиконы тоже были земной техникой, но какой! Передовые технологии. Самые быстрые колесные модели... или самые тяжелые и отбитые, как Мотормастер. Но полагаться на согештальтников в вопросах тайных миссий Брейкдаун не мог: Вайлдрайдер шумный, Драг Стрип задиристый, а Дэд Энд невнимательный. А Мотормастер в принципе не способен ни на что «тайное».
Вообще-то Брейкдауну нужен от комбатиконов только энергон. Мегатрон, опасаясь, что Мотормастер начнет буянить без четко определенного направления (то есть не в сторону автоботов), держит стантиконов на ограниченном пайке. А вот команда Онслота вечно тырит откуда-то цистерны топлива. То Броул вывозит с военных баз, притворяясь раритетным музейным экспонатом на выгуле, то Свиндл бензоколонки обносит, то Бласт Офф прикладывается к запасам крупных человеческих аэропортов. Откуда Вортекс чего берет, никто не спрашивает – в такие вещи лучше не вникать. Стантиконы же в лучшем случае на ралли могут лишнего глотнуть, ну или на дальнобойщиков охотиться. Жалкое побирательство какое-то.
Брейкдаун знает, что палиться нельзя, и призывает всю свою внимательность и осторожность, чтобы проникнуть в штаб комбатиконов и вынести оттуда несколько вкусных, притягательно пахнущих кубов. Вечное противостояние двух гештальтов помогло ему узнать, что Броул и Свиндл часто пропадают между миссиями квинт знает где, Бласт Оффу ничего не интересно, а Вортекс требуется Мегатрону чаще всех остальных. Так что обойти нужно только их лидера. И немыслимо, чтобы не отлипающий от тактического стола Онслот охранял склад, верно?
Короче, Брейкдаун много чего знает, кроме того, что делать с обаятельно хмыкающим Онслотом прямо перед собой. Страх захлестывает его до верхушки шлема: он разом столько всего ужасно неприятного представляет, что может сделать с ним лидер комбатиконов! Отдать Вортексу. Потребовать от Мотормастера унизительную услугу. Перепрограммировать! Пустить на запчасти!
Брейкдаун близок к тому, чтобы пытаться проскочить у Онслота между ног, когда тот поддевает пальцем его подбородок. Маска наглухо запечатывает лицевую лидера комбатиконов, визор горит темным красным, так что насколько злобно он улыбается – не ясно. Брейкдаун готовится трансформироваться, но Онслот с одной стороны – загораживает выход, а с другой – вроде бы и не угрожает пока. Не торопится хватать или бить.
Подозрительно!
– Чем обязан, шпион?
– Я не шпион! – выпаливает Брейкдаун и отодвигается к стене.
– Тогда зачем ты здесь? – взвешенно уточняет Онслот.
От него пахнет хорошим топливом. Высококачественным. Брейкдаун опасливо принюхивается, с сожалением косится на недосягаемые кубы.
– Отпусти меня немедленно!
– Я уже не держу, – замечает тот.
Да. Точно. Брейкдаун нервно смотрит на черные пальцы Онслота и размышляет, насколько он сильный. Он вроде штабник, типа того? Но у него целый гештальт. Как он контролирует целый гештальт, если не лупит их? А если он лупит Броула, то кулаки у него должны быть огого!
– Ты что-то искал? – спрашивает Онслот.
– Я случайно перепутал ангар! – возвещает Брейкдаун, потому что опыт в гештальте диктует ему, что казаться идиотом – лучшая стратегия выживания.
Лидер комбатиконов глухо усмехается под маской.
– Значит, ты гость, – гудит он. – Тогда можешь остаться.
– Зачем? – немедленно переспрашивает Брейкдаун, скребя спиной по стене и переступая с ноги на ногу.
– Полезно будет лучше узнать друг друга. Разве мы не на одной стороне? – Онслот разводит руками, и одной при этом указывает на кубы. Брейкдаун голодным взглядом озирается. – Небольшие разногласия между мной и Мотормастером не должны влиять на сплоченность десептиконов, как думаешь?
Мотормастер... босс будет в ярости. Брейкдаун нарушает все правила – здравого смысла и своего начальства, – когда позволяет «мутному умнику» с ним говорить.
Или касаться, за плечи уводя вглубь ангара. Все в Брейкдауне вопит «код красный», но единственный вариант сбежать теперь – это врезать Онслоту, а насчет драки один на один он был не уверен. Вдруг Онслот где-нибудь Броула спрятал? Надо улепетывать, когда Онслот этого ожидать не будет. И желательно еще что-нибудь прихватить.
Брейкдаун усажен на довольно удобные ящики, и при этом ничто не примагничивает его запястья или бампер, пол под ногами тоже не раздвигается. Это хорошо. На всякий случай он сканирует пространство вокруг себя, отвлекаясь от самого Онслота на минутку, и поэтому очень удивлен услышать:
– Выпьешь?
Онслот протягивает ему куб. Брейкдаун мотает головой. Нет-нет-нет! Так не пойдет, одно дело стырить и утащить то, что принадлежит комбатиконам, чтобы это проверить и тихонечко в безопасной обстановке употребить. Другое – когда Онслот поймал шпиона, затащил его в свое логово и пытается накачать квинт знает чем.
– Это отличный энергон, – дразнит Онслот. То есть, говорит он спокойно и даже как будто бы немного удрученно, но Брейкдауна не проведешь. – Если не веришь…
Он раздвигает маску. Брейкдаун впервые видит его лицевую, темную, с грубыми линиями, ведущими от визора к разрезу рта. У Мотормастера тоже морда шлакоблоком, так почти у всех крупных мехов, которых на Земле склепали. Материалы неподходящие, детали большие, ни о каком изяществе речи нет.
Пока Онслот делает большой глоток, Брейкдаун анализирует химический состав по запаху. Баки урчат, потому что фильтры уже хотят пропустить это топливо через себя. Брейкдаун мнет пальцы, вытянув шею и настороженно наблюдая.
– Мало ли чем ты это гасишь, – бормочет он, отговаривая себя от неоправданных глупостей.
– Что гашу? – спрашивает Онслот, стирая с губ лишние капли.
– Кислоту! – убежденно восклицает он и слышит смех в ответ. Онслот садится напротив, ставит между ними наполовину опустошенный куб.
– Я оскорблен тем, что ты не ценишь мое гостеприимство, – говорит он, пристально глядя на Брейкдауна, и тот снова напрягается. – Может быть, ты и не гость вовсе, а, например, вор? – тихо и куда более многозначительно добавляет он.
Слишком сложно. Брейкдаун не готов к играм в слова, он в максимально недружественной обстановке – а еще тут обескураживающе вкусно пахнет свежим насыщенным топливом. Он должен вскочить и рвануть прочь, да? Онслот пока сориентируется, пока выстрелит… захочет ли он вообще в своем ангаре стрелять? А вдруг эти ящики вокруг трансформируются в клетку-тюрьму, и если Брейкдаун промедлит – то потеряет последний шанс?
Пока он панически перебирает варианты и проклинает себя, Онслот резко наклоняется вперед, ловит его за лицо, сжимает, проталкивая палец между шевелящимися губами, запрокидывает Брейкдауну голову. Тот стреляет в потолок ангара, пробивая несколько дыр в покрытии, но потом Онслот выбивает у него пистолет и подносит куб к лицевой.
Рот наполняется энергоном. Брейкдаун, конечно же, блокирует шлюз. Топливо течет по подбородку, по шее, а темно-красный визор Онслота горит очень близко.
Стальная хватка не позволяет Брейкдауну мотать головой, чтобы выплеснуть энергон. Онслот не предпринимает больше никаких действий, разве что разок повел кубом так, чтобы несколько капель упали Брейкдауну на нос и скатились к оптике. Датчики забрасывают Брейкдауна умоляющими запросами: давно он такой отличной смесью не заправлялся!
– Пей, – приказывает Онслот.
– Да пошел ты, – невнятно скрипит Брейкдаун. Вокалайзер работает, хотя в таком состоянии артикуляция нечеткая.
– Ты же хочешь.
Горловину не разъедает кислотой, ощущения процесносящие, и Брейкдаун позволяет тоненькой струйке просочиться внутрь. Это анализ! Проверка! Он стравит обратно, как только заподозрит…
Онслот замечает и немедленно добавляет еще. Шлюз пытается раскрыться шире, из горла Брейкдауна доносится хлюпанье.
– Хватит!
– До дна, – возражает Онслот, нависая над ним. – Или я обижусь, что ты пренебрегаешь моим радушием.
Жертва радушия возмущенно вопит и сучит ногами. Тоже неплохой прием, когда тебя совсем зажали. Правда, шлюз все-таки открывается, для заправочных систем искушение оказалось сильнее паранойи, и энергон льется в горло, принося обжигающее наслаждение.
Онслот разжимает хватку и отстраняется. Брейкдаун никогда еще так шустро не трансформировался. И даже не думал, что с неравномерно накиданных ящиков можно так отлично стартовать. Но вот – секунды не прошло, а он уже несется прочь, обеспокоенный, что в его баки попал незнакомый состав из рук лидера недружественного гештальта. Ну, пил Онслот его сам, и что? Это еще ничего не значит! Нужно немедленно, прямо сейчас, вот как только до своего ангара доберется, все слить и прочистить шланги!

Брейкдаун знает, что Онслот на самом деле та еще коварная ржавая посудина. Но здравый смысл отступает, когда речь заходит о полноценной качественной заправке.
Не было в том кубе никакой кислоты, а продуктивности Брейкдауна в дни после принудительного угощения завидовал весь гештальт. Обработка запросов, скорость фоновых процессов, реакция – все показатели выросли. Он гонял так, что Драг Стрип обзавидовался! И, конечно, про визит к комбатиконам никому не рассказал.
Брейкдаун сам не верил, что так и не стал опустошать баки, вернувшись к своим. Его остановило отсутствие тревожных сигналов и то, что альтернативы не предвиделось. Опустошил бы – и не видать ему энергона до следующей миссии! Мегатрон не так щедр, чтобы зазря сливающих топливо идиотов отдельно из своих рук поить.
А вот Онслот…
Смесь голода и страха нагревает эмоциональные блоки Брейдкауна так, что он мог бы плавить ими проводку. К счастью, его корпус насквозь продувает мощная вентиляция. Он сидит на коленях Онслота, откинувшись назад, разведя ноги и цепляясь за его предплечья. Одна рука Онслота держит его под подбородок. Вторая склоняет куб так, чтобы лилась только тоненькая струйка. Брейкдаун ловит ее и дрожит, потому что все происходящее еще сильнее сводит его с ума.
Колеса Брейкдауна елозят по темно-синему честплейту. Подспудно он боится, что оставит следы протекторов – и по ним кто-нибудь выяснит, что лидер комбатиконов мутит с одним из колесных Мотормастера. Скандал будет разрушительный.
Но топливо комбатиконов по-прежнему первоклассное, а Онслот до сих пор так и не ударил в спину. То есть, он может – в перспективе. Ожидая неподалеку от ангара, когда же прочие комбатиконы разойдутся на поиски проблем, работы или наживы, Брейкдаун прорабатывает все возможные сценарии. Онслот собирается усыпить его бдительность и расплавить мозги, чтобы превратить в покорного дрона? Послать шпионить за Мотормастером? Пересобрать в портативный генератор? Отдать на опыты! Заставить выболтать компромат! Стантиконы – не самые верные Мегатрону солдаты, тот и сам об этом догадывается. Мотормастер такое сморозить может – Старскрим бы закачался. И Брейкдаун все темные стороны стантиконов знает, и знает, что его все хотят заполучить, чтобы поставить под угрозу гештальт. Менэйсора.
Менэйсор – это очень важно. Брейкдаун – ключ к нему, и поэтому он очень-очень старательно шифрует данные и пичкает себя дремлющими вирусами на случай взлома. И все равно приходит.
Онслот его системы не трогает, в базы данных не лезет, жучков не сует. Никаких подключений – ни в порты, ни беспроводных, ни «давай просто побалуемся» (как некоторые идиоты, как будто Брейкдаун согласится!), ни насильного взлома. Ему как будто бы нравится, когда Брейкдаун млеет от перегрузки баков на его коленях и усиленно сжигает излишки, разгоняя двигатель вхолостую. Невероятное, кощунственное блаженство – не экономить крохи энергии!
Брейкдаун много от чего млеет.
От того, какой Онслот большой – и ласковый. Мотормастер случайно тебе полбашки снести может, повернувшись, чтобы «привет» сказать. Рядом с ним только и знай – уворачивайся, чтобы случайно не прилетело.
От того, как Онслот говорит: у него грубый голос, как и у Мотормастера, но речь спокойная, без требовательных и истеричных ноток. Он немногословен. Брейкдауну проще следить за тем, что он делает – не приходится отвлекаться и анализировать реплики. В них ведь тоже может быть что-нибудь зашито, скрытый приказ или импульс, взламывающий защитные системы…
Онслот мнет его переполненные шланги – это Брейкдаун позволяет, это приятно и не очень опасно, разве что порвет… Но в убийство ради убийства Брейкдаун не верит. Его окружают очень коварные мехи, а Онслот – самый коварный. И самый обходительный. И самый покладистый: никто с таким вниманием не относился к его, Брейкдауна, удовольствию.
Онслот собирает губами – ровными и невыразительными – протекшее по лицевой топливо. У него холодная гладкая глосса с режущей кромкой, и Брейкдауну страшно, но невыносимо хорошо. Он плавится и подставляет шею, поражаясь собственной глупой смелости.
Один раз Онслот его прикусил, но из разразившегося скандала быстро сделал выводы, и теперь только мнет и облизывает. А Брейкдаун подтекает и стонет. Бьет своими короткими ногами по его мощным коленям, выгибаясь в экстазе, когда заряд внутри становится слишком высоким, чтобы сбрасывать его как-то иначе. Стравливает излишки Онслоту в рот, внутренне умирая от интимности, которую даже с собственным гештальтом не разделял.
Гештальт-канал он блокирует, но не так надежно, чтобы у Мотормастера не появлялось вопросов, куда это подчиненный пропадает – и почему эхо сытости и наслаждения порой дразнит остальных стантиконов. Брейкдаун придумывает отговорки или уходит в глухую молчанку, потому что если Мотормастер узнает – то разорвет его на части и пересоберет в памятник разбившемуся водителю на обочине самого немноголюдного шоссе.
Брейкдаун знает, что он – ключ к Менэйсору. Что все хотят его заполучить. Что Онслот недаром развел эти топливные игры, у него наверняка есть план. Но что поделать… все мехи враждебны, весь мир – враждебен. И если уж нельзя полноценно расслабиться – то нужно полноценно заправляться, иначе как он справится с постоянно грозящей ему опасностью? Поэтому Брейкдаун оказывается у ворот ангара комбатиконов снова и снова, сканирует ворота в поисках ловушек, проверяет ящики, отслеживает метки соратников Онслота, чтобы всегда держались на расстоянии, и снимает пробы с энергона. А Онслот щекочет его шейную магистраль, уговаривая открыть рот и выпить еще немного.
Пока все под контролем.

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Текст

---

[Diana Vert]

Название: Прогнись
Автор: fuzipenguin
Переводчик: Diana Vert
Размер: миди, 4229 слов в оригинале, 3196 в переводе
Пейринг: Сайдсвайп/Джазз
Вселенная: G1
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Сайдсвайп приказывает. Иногда Джазз повинуется. И тогда он щедро вознагражден.
Предупреждения: стики, очень комичный бдсм, оральный секс, спаркситтинг (я ради него и переводил, потому что это, наверное, единственный мой кинк в стики-интерфейсе; все, что происходит вокруг с разбухшими роботскими деталями, вызывает у меня вопросы, но спаркситтинг… чертовы извращенцы ).


Дыхание переоценивают, решил Джазз.
Был бы он органиком, ему бы уже пришлось просить о глотке воздуха. Он едва успевал справляться с обильным потоком смазки, льющимся в рот.
Сначала Сайдсвайп встал на колени над его головой и откинулся назад, ладонями опираясь ему на грудь. Чтобы достать до порта, Джаззу приходилось тянуться вверх, дергая тугие ремни на горле. В голове шумело все сильнее, потому что топливные трубки пережимало. Несколько минут спустя Сайдсвайп приподнялся, выпрямил спину, раздвинул бедра пошире и всем весом рухнул Джаззу на лицо, вминая свой передний датчик ему в нос.
Возбужденный, он заливал Джазза еще сильнее, хотя тот на самом деле был ни при чем: он лишь предоставил Сайдсвайпу точку соприкосновения, а все остальное тот делал сам. Не то чтобы Джазза это беспокоило; ему все нравилось: жаркий запах озона обдавал датчики вместе со смазкой, сильные бедра дрожали по обе стороны от шлема… Обычно он предпочитал лизать, но так было даже лучше – весь окружающий мир сузился до порта, прижимающегося к лицу.
– Фраг, как хорошо, – простонал Сайдсвайп над ним. – Спо… спо-ой мне…
Джазз вздернул подбородок так высоко, как смог, и начал едва слышно напевать. Вибрации распространялись от его горла к губам и передавались дальше. Сайдсвайп задрожал сильнее, задергался чаще. Его бедра чертили мелкие круги в воздухе надо ртом Джазза.
И вот Сайдсвайп задел его губы передним датчиком. Джазз втянул его, посасывая, все еще мелодично урча. Сайдсвайп громко застонал в ответ и схватил Джазза за чувствительный рог аудиосистемы. Задохнувшись от внезапного всплеска ощущений, тот на мгновение выпустил датчик изо рта. Уловив, что обороты двигателя раздраженно участились, а рука – предупреждающе сжалась на роге, Джазз поспешно поймал его губами снова, усиливая вибрации, надеясь извиниться. Он ведь прекрасно знал, что его ощущения не важны. Все – ради удовольствия хозяина.
– Ох, фраг! – выдохнул Сайдсвайп, вжимаясь в него так сильно, что Джазз испугался за свой визор. – Да, да, давай…
Сайдсвайп надолго застыл, а после шумно выдохнул. Беспомощно заерзал по его лицу. Смазка переполнила рот и стекала по щекам, заливаясь в шлем. Интерфейс-системы саднило. Джазз мягко лизнул датчик, который все еще зажимал губами.
Хватка превратилась в ласку, пальцы ущипнули кончик аудиодатчика, прежде чем отпустить. Сайдсвайп покачнулся еще разок, а после соскользнул в сторону, опираясь на одно бедро. Вторая нога все еще лежала на груди Джазза.
– Это было непло-охо, маленький жалкий червяк, – прокомментировал он, раздвигая пластины брони, чтобы немного остыть. Джазз повернулся к хозяину и скользнул глоссой по губам, пытаясь очиститься. Капли смазки просачивались под визор, и ему отчаянно хотелось их стереть. – Посмотри на себя, – продолжил Сайдсвайп, пододвигаясь ближе. – Ты весь испачкался.
И коснулся его лица, лениво соскребая скользкую смазку, которая уже начала схватываться.
– Простите, сэр, – вымолвил Джазз, пока его вентиляторы разгонялись. Нижняя часть корпуса почти не перегрелась, но голова и плечи впитали много тепла от Сайдсвайпа, а ясность сознания так и не вернулась.
– Я бы приказал тебе вымыться, но – не сейчас, – посетовал Сайдсвайп, глядя на обездвиженного Джазза. Тот извивался в затянутых ремнях, тщетно скребя пальцами. Струйка смазки только что добралась до левой оптики, и та чесалась, как сумасшедшая. – Мне нравится эта поза, а тебе? – спросил он, проводя рукой по дугой выгнувшемуся корпусу Джазза.
Эту прорезиненную подушку они использовали впервые, сделана она была явно на заказ. Голова лежала в углублении с одной стороны, плечи поднимались на несколько дюймов над шлемом, образуя арку. Край плавно опускался, и бедра Джазза оказывались куда ниже, чем его честплейт. Вмятины снизу идеально подходили для поджатых ног, а выступ повыше поддерживал бампер и бедра раздвинутыми, открывая доступ к интерфейс-панели. Коленями Джазз касался платформы, руки – опущены и привязаны по бокам подушки ремнями. Другие ремни фиксировали его шею, грудь, живот и бедра.
Он пробыл в такой позе всего час, но уже чувствовал усталость в плечах, бедрах и лодыжках, потому что вес давил на суставы. Не слишком больно, но и не совсем удобно. Как раз то, что нужно.
– Мне тоже нравится, сэр, – честно ответил он.
Сайдсвайп ласково улыбнулся.
– Как я и думал. Отсоедини визор, пожалуйста. Можешь отключить оптику.
Джазз с облегчением выполнил просьбу и почувствовал, как Сайдсвайп снимает визор. Шорохи и движения подсказывали, что он его чистит. Джазз преисполнился благодарности: это чувствительная деталь, требовавшая особого ухода. Сайдсвайп мог быть жестким, но всегда бережно относился к его нестандартной оптической системе.
– Праймус на ходулях, как все это здесь оказалось?!
– Вы выделяете много смазки, сэр. Под таким углом это… ах! – Джазз спохватился, вспомнив свое место, когда Сайдсвайп ударил его по лицу. Относительно легко и по низу щеки, но без визора незащищенная оптика чувствовала себя такой хрупкой и уязвимой…
– Это был риторический вопрос, червь! – стальным тоном проговорил Сайдсвайп. Джазз задрожал, борясь с желанием отвернуться и защитить оптику. В воздухе снова почувствовалось движение, и рука сжала его подбородок.
Что-то мокрое и шероховатое прошлось под правой оптикой; он вздрогнул и заскулил.
– Спокойно, Джазз, – велел Сайдсвайп. Джаззу потребовалась вся сила воли, но ему отдали прямой приказ, и неповиновение привело бы к ужасным последствиям. К тому же он вскоре понял, что Сайдсвайп всего лишь протирает ему лицо тряпкой – легкими и осторожными прикосновениями.
На самом деле это даже успокаивало, и Джазз замурлыкал. Пока его вытирали, он радостно урчал двигателем. Сайдсвайп заботился о нем лучше всех, и это согревало искру – а вот интерфейс-системы саднили в нетерпении.
– Грязный червячок, – прошептал Сайдсвайп, берясь за другую ткань, чтобы просушить лицо Джазза. Аккуратно и нежно установил визор обратно. – Зафиксируй и включи оптику. Есть ошибки?
Джазз несколько раз моргнул оптосенсорами, прежде чем смог сфокусироваться на Сайдсвайпе, и увидел, как тот беспокойно на него смотрит.
– Никаких ошибок, сэр! – ответил он, чувствуя себя намного лучше.
– Хорошо, – пропел Сайдсвайп, а в следующий миг схватил Джазза за горло. Когти вонзились в обшивку, добираясь до магистрали. – Так ты жаловался на что-то? На то, сколько смазки я произвожу?
Джазз булькал и бился, насколько позволяли ремни. Почти не позволяли, на самом деле.
– Нет! Н-н-нет, с-с-сэр!
– Не думаю. Потому что у меня не больше смазки, чем у любого другого меха, а вот ты слишком медлителен, чтобы ее собрать. В том, что ты весь измазался, только твоя вина. Я сделал одолжение, приведя тебя в порядок. Так? – мягко спросил Сайдсвайп.
– Д-да! Простите, сэр! – пролепетал Джазз, вокалайзер которого сдавливала стальная хватка.
– Шлак, верно. Теперь будешь делать, что я говорю. Открой, – приказал он, отпустив горло и ударив Джазза по груди.
Слава Праймусу, с облегчением подумал Джазз. Панель сдвинулась, а коннектор чуть не процарапал заглушку, стремительно развернувшись. С портом дела обстояли не лучше – он немедленно сократился, едва холодный воздух попал на нагретые детали.
Приподнявшись, Сайдсвайп удивленно посмотрел ему между ног.
– Что ж, спасибо, конечно. Это мне тоже пригодится, – сказал он, скользя ладонью по открытой интерфейс-панели. – Но я имел в виду кое-что другое.
Джазз оборвал стон. Его оптика расширилась от страха. Шлак! Сайдсвайп не разрешает активировать оборудование без приказа, и раз ему не приказывали, значит, это неповиновение. Но что тогда имел в виду хозяин? Теперь он будет наказан, да?
– С-сэр?..
– Полагаю, я неточно выразился, – размышлял Сайдсвайп, лениво оглядывая его интерфейс-систему и поглаживая порт, как человек гладил бы кошку. – Открой честплейт.
Джазз встревоженно уставился на хозяина. Задрожал. Честплейт?..
Сайдсвайп склонил голову набок, оставляя в покое порт и перехватывая коннектор. Он сжимал ладонь все сильнее, удовольствие перешло в дискомфорт, а потом стало почти больно – за считанные секунды.
– Чего ты ждешь, червь? – негромко спросил он. Его оптика угрожающе вспыхнула.
Джазз распахнул панели на груди так быстро, что они жалобно стукнулись о корпус.
Сайдсвайп сел между его ног и склонился вперед, поглаживая края разведенных пластин.
– Хорошо. Теперь покажи камеру искры.
Джазз заскулил, задыхаясь, но тем не менее сделал, как велел хозяин, дрожа еще сильнее. Он ненавидел открывать искру, ненавидел. Даже для Рэтчета, которому безоговорочно доверял, когда доходило до ремонта. Да, он и раньше обнажал камеру перед Сайдсвайпом, но ощущение уязвимости только усугублялось с каждым разом.
– Хорошо, Джазз, очень хорошо, – прошептал Сайдсвайп, наклоняясь, чтобы поцеловать его в живот. В то же время он вжался между ног, а его напряженный коннектор скользнул по влажной обводке порта. – Теперь раздвинь сам кожух, – потребовал он с голодным видом, начиная покачиваться между бедер Джазза.
– Пожалуйста, сэр… Нет, пожалуйста, – прохныкал тот, скребя пальцами воздух.
Выражение лица Сайдсвайпа смягчилось. Запустив руку в его грудной отсек, он слегка коснулся крышки, заслоняющей искру.
– Нет? – переспросил он вкрадчиво. – Эта оболочка такая тонкая. Такая хрупкая.
Острым кончиком когтя он начертил глиф своего имени на поверхности камеры. Его намерения абсолютно ясно читались во взгляде. Джазз не считал, что Сайдсвайп на самом деле будет взламывать его камеру, чтобы добраться до желаемого, но не хотел рисковать. Кожух сдвинулся с едва заметным шорохом, обнажая парящую в грудной полости искру.
– Прекрасно, – прошептал Сайдсвайп. Его лицо заливало сияние небесно-голубого, искрового света. – Видишь? Не так это и трудно, правда?
Он держал руку над искрой и покачивал указательным пальцем, задевая сверкающие завитки энергии. Джазз дернулся в ремнях, попытался выгнуться. Да, он ненавидел открывать камеру, но то, что Сайдсвайп мог сделать с незащищенной искрой, заставляло его на время об этом забыть.
– Итак, – Сайдсвайп снова выпрямился, положил руки Джаззу на бедра. – Как думаешь, быстро ли ты перезагрузишься?
Он взял коннектор Джазза в руку, а свой подвел к его порту, потирая сокращающееся отверстие. Фиксаторы внутри жадно смыкались, надеясь втянуть навершие и избавиться от болезненной пустоты внутри.
– Скоро, сэр, – простонал Джазз, когда его коннектор начали грубо поглаживать.
– Отлично! Давай засечем время. Скажешь мне, когда будешь, м-м-м… близок, – охнул Сайдсвайп, резко подаваясь вперед бедрами и входя глубоко в порт. – И держи искру открытой.
Сайдсвайп задал нещадно быстрый темп, часто толкаясь в Джазза, жарко стимулируя его передний датчик. И коннектор тоже. Движения внутри, сжимающаяся ладонь – похоже, Сайдсвайп идеально подобрал ритм, чтобы выбросить его в ребут.
Так и было. Чудовищно скоро, меньше, чем через минуту, Джазз прокричал:
– С-с-сейчас, сэр!
В глубине корпуса накапливался звук близкой перезагрузки.
Сайдсвайп вышел из него, зажимая коннектор у основания. Заряд вдруг прекратил нарастать, и Джазз в отчаянии завыл.
– Пожалуйста! Пожалуйста! – умолял он, тщетно протягивая пальцы к своему хозяину.
Сайдсвайп давил ему на ступни, тяжело вентилируя и держась за собственный коннектор.
– Пожалуйста? Пожалуйста – что? Позволить тебе перезагрузиться? – он глумливо усмехнулся. – И вот я говорю – нет, м? Может быть, в следующий раз ты не будешь игнорировать мои приказы или неверно трактовать инструкции.
Джазз отчаянно замотал головой:
– Я не… я не!..
Сайдсвайп отпустил оба коннектора и расправил плечи, перебрался повыше, чтобы всей тяжестью сесть ему на живот.
– Заткнись! – прорычал он и потянулся назад, чтобы шлепнуть по коннектору. – В следующий раз, когда я скажу тебе «открывай» и потянусь к груди, ты поймешь, что я имею в виду. Когда я приказываю открыть искру, я ожидаю повиновения! На мой взгляд, ты еще легко отделался за свою провинность!
– Дасэр! – всхлипывал Джазз. Его корпус страдал из-за отложенной перезагрузки, так что он готов был согласиться с чем угодно. Но процессором он понимал, что Сайдсвайп мог наказать его и более сурово. Он не любил, когда его ослушивались. – Спасибо, сэр!
– По крайней мере, ты не закрыл искру, – отметил Сайдсвайп, наклоняясь и заглядывая в его честплейт. – Ты знал, что она темнеет, когда ты близок к ребуту?
Джазз попытался поднять голову, чтобы посмотреть, но ремни не позволили.
– Нет, сэр, – вымолвил он, беспокойно ерзая. Его коннектор саднило, а порт был таким пустым…
– А еще – разогревается, – добавил Сайдсвайп, поднося ладонь к пульсирующему шару энергии. Джазз громко вскрикнул. Жажда удовольствия нестерпимо полыхала внутри него. О, пожалуйста, он хотел только ребутнуться.
– Хм-м, – протянул Сайдсвайп. – Какое твое стоп-слово, Джазз?
Вздрогнув, Джаз успокоился и облизнул губы.
Сайдсвайп напоминал о стоп-слове, только когда собирался сделать на сессии что-то, что они раньше не обсуждали. Время от времени он так поступал, и эти сюрпризы особенно беспокоили Джазза. Однако он никогда не отказывался от них, зная, что Сайдсвайп вдумчиво подходит к реализации каждой идеи. Он заботится о безопасности.
– «Пощада», сэр.
– Хорошо. Помни о нем, – добавил Сайдсвайп, поднимаясь на колени и подаваясь вперед.
Расширив оптику, Джазз наблюдал за тем, как его хозяин меняет позу. Пах оказался в футе от искры, порт распух и блестел, смазка покрывала края. Джазз прекратил вентилировать, заметив набухшую каплю, висящую на обводке порта. Пара секунд – и она сорвалась. Упала прямо в искру. Он вздрогнул, и беспомощно застонал, когда она испарилась, задев один из сияющих завитков. Эхо соприкосновения прокатилось по корпусу раскалывающей дрожью, и он невольно сжал кулаки.
Сайдсвайп тоже наблюдал, и даже свернул коннектор, чтобы лучше видеть. Он поднял взгляд, чтобы встретиться им с Джаззом, и его губы медленно расползлись в ухмылке.
– О, да, будет отлично, – сказал он.
В следующий миг он резко опустился, задевая внутренней стороной бедер детали раздвинутого честплейта. Сайдсвайп и Джазз застонали в унисон, Сайдсвайп сжал его ногами, когда искра коснулась порта.
Джазз не думал, что они действительно смыкаются; он, конечно, не видел, но подозревал, что излучение искры было бы слишком болезненным для тонко настроенного интимного оборудования. Другое дело – пузырь тепла и энергии, окружающий ее, который Сайдсвайп любил трогать, пробуждая восхитительную рябь, уходящую куда-то вглубь, в самое глубинное естество…
О, да. Эта сфера регистрировала сейчас нечто невероятное. Джазз даже не подозревал, что искра настолько чувствительна, и, разинув рот, извивался под наплывом чужеродных ощущений.
Сайдсвайп завис над ним, откинув голову, и дрожал всем корпусом.
– О-о-о, – стонал он, вентилируя. – Ох, фраг! О, фраг, фраг, фраг, Праймус!..
Джазз был полностью согласен.
Затем Сайдсвайп задвигался, медленно скользя портом вверх-вниз по энергетической короне, и Джазз было снова закричал, но вокалайзер закоротило – он вырубился со вспышкой статики. Казалось, что его искру одновременно массируют, уплотняют и растягивают. Ощущение резонировало по всему корпусу и в итоге вызвало скачок напряжения, перезагрузивший его без стимуляции коннектора. Резко и неожиданно. Джазз почти решил, что умирает.
Сайдсвайп задушенно и неразборчиво захрипел, повалился вперед, оперся ладонями в платформу над головой Джазза. А потом выгнулся назад, смещаясь так, чтобы – видимо – прижать передний датчик к искре.
Джаззу было уже все равно.
Он мог думать лишь о давлении, обрушившемся на корпус, заставившем его сначала застыть, а потом экстатически затрястись, когда искра сильно-сильно сжалась – и чуть не взорвалась. Если бы вокалайзер работал, он бы кричал на весь «Арк», и ничего бы даже не понадобилось объяснять мехам, которые вломились бы в его каюту.
Боль-удовольствие-жар-боль-облегчение, снова и снова, и в этом – весь его мир теперь. Ощущение прошло, только когда вес исчез с груди. Искра, болезненно расширившаяся, продолжала пульсировать, как обычно – передний датчик после многочисленных перезагрузок. Искра… перезагружена? Такое бывает?
Уголком визора он уловил движение. Сайдсвайп стоял на коленях и расстегивал ремни. Конечности Джазза почти не двигались, и Сайдсвайп сам переложил его в более естественную позу.
– Джазз? Джазз, посмотри на меня, – приказал он. Джаз понял, что бессмысленно пялится в потолок, и с невероятным усилием перевел на него взгляд.
Сайдсвайп протянул руку и нежно провел пальцами по его губам, легко скользя по проступившей влаге. Ох. Он прокусил нижнюю губу.
– Знаешь, я чувствую себя напрочь разбитым, так что даже не представляю, как ты. Ты в порядке?
Джазз беззвучно пошевелил губами, в последний миг вспомнил, что вокалайзер отключился, и запустил его снова.
– Дасэр, – еле справился он после нескольких попыток.
– Сессия окончена, – сказал Сайдсвайп, упираясь в Джазза склоненным шлемом. – Твой честплейт закрылся, но я вроде бы видел, что искра в норме. Яркая, но не слишком, и постепенно успокаивается. Температура высокая, а хладагента у тебя осталось немного, так что, как только ты будешь в норме, я пополню твои резервуары.
– Помоги мне подняться? – попросил Джазз дрожащим голосом.
Святой шлак! О чем он вообще? Какая температура, какой хладагент?! Казалось, по всему корпусу идет разметка, что он был близок к смерти! Хотя он получил пока только уведомление об уровне жидкости.
– Сейчас, я только возьму хладагент.
Сайдсвайп похлопал его по груди и, скатившись с платформы, направился к контейнеру. Джазз удовлетворенно отметил, что он покачивается при каждом шаге.
Он взял флакон с жидкостью и вернулся, легко подтянул Джазза к стене. Поднес флакон к губам и, наклонив, осторожно подхватил под спину.
Джазз отключил оптику, смакуя то, как насыщенно фонит Сайдсвайп, как нежно касается. Перезагрузки были важны, но порой ему казалось, что эти моменты – когда Сайдсвайп ухаживает за ним, – куда прекраснее.
– Вот, так лучше, – Сайдсвайп дождался, пока Джазз опустошит флакон. – Пришел в себя?
Джазз устало мигнул оптикой.
– М-м-м…
Сайдсвайп грустно вздохнул и сел рядом с Джаззом, скрестив ноги.
– Слушай, ты бы как-нибудь использовал побольше слов, а не поменьше.
– Извини, – пробормотал Джазз, откидываясь к стене. – Ты меня немного… поломал.
Сайдсвайп обеспокоенно нахмурился. Джазз тотчас протянул руку, чтобы погладить его по кисти:
– Не в том смысле… Мне понравилось. Я даже не знал, что моя искра может такое испытывать, – пояснил он. – Но я все еще чувствую отголоски.
– Никакой боли? – переспросил Сайдсвайп, немного расслабляясь.
– Никакой, – честно ответил он. – Кажется, у меня искра… распухла? Но странных пингов я не получаю.
Сайдсвайп протянул руку и прижал ладонь к пластинам честплейта, закрывающим искру Джазза.
– Хорошо. Значит, все в порядке.
– Выходит, моя искра… перезагрузилась? – нерешительно спросил Джазз. – Типа того?
– Хм, не совсем. Когда ты стимулируешь коннектор или порт, накопленный заряд приводит к перезагрузке. То же самое можно сделать с искрой, хотя мало кто так поступает – слишком уж сильны ощущения. И больше шансов получить травму.
– Что ты с Санстрикером делал, чтобы все это выяснить? – полюбопытствовал Джаз.
Близнецы и Джазз давно проработали все детали уникальных отношений, которые между ними сложились. Джазз любил Сайдсвайпа как друга, но частенько приходил на подобные сессии – без обязательств. Искра Сайдсвайпа всегда будет принадлежать его брату, и наоборот, но он чувствовал сильную привязанность к Джаззу и ответственность за него, а Санстрикер благородно дозволял это. Джазз не сталкивался с Санстрикером на сессиях, но со временем между ними сложилась тесная дружба, чего они оба не ожидали.
– Ха-ха, хочешь узнать? – подмигнул Сайдсвайп. – Спроси его сам. Знаю, что вы любите пообщаться.
Заинтригованный, Джазз кивнул. Теперь он был открыт для новых игр с искрой, если они будут такими же великолепными, как сегодня.
– Я поговорю.
– А теперь иди ко мне, – позвал Сайдсвайп и, обняв Джазза, притянул его к груди. Они повалились обратно на платформу. Он расслабился и прижался к спине Джазза, позволяя ему разлечься так, как больше нравится. Джазз откинул голову ему на плечо. – Я заслужил объятия.
Джазз охотно поддался, хотя они оба понимали, что как только Сайдсвайп уйдет в перезарядку, он выскользнет и окажется рядом. Однако он знал, что сейчас Сайдсвайпу очень важно чувствовать сквозь броню, как пульсирует его искра.
Как будто чтобы удостовериться еще раз, что все хорошо, Сайдсвайп снова коснулся его честплейта.
– Я в порядке, – сказал Джазз, поглаживая его руку. Он расслабился и выключил оптику, чувствуя, как накатывает истощение.
– Ты бы что-нибудь изменил? – спросил Сайдсвайп, не убирая ладонь.
– Хм… Мне не понравилась грязь под визором. В остальном, все было отлично. И эта клиновидная подушка крутая, – добавил он.
– Да, прости, – отозвался Сайдсвайп. – Ты так голову наклонил, что смазка сама туда затекла.
– Ты сделал так, что она затекла, – усмехнулся Джазз, поворачиваясь, чтобы взглянуть на него. – Не хочешь с Рэтчетом поговорить на эту тему?
– Да брось! – весело фыркнул Сайдвайп и дернул Джазза за рог аудиодатчика. – Не будь таким шлаково горячим, и никаких проблем!
Тот потянулся, сплетая руки над головой, чувственно выгнул спину и погладил один из аудиосенсоров Сайдсвайпа. Его двигатель урчал, посылая приятные вибрации саднящим бедрам и спине Джазза.
– Ну уж нет, видимо, мне придется смириться и терпеть грязь!
– Видимо, так, – пробормотал Сайдсвайп, наклоняясь, чтобы поцеловать его. – Продолжай в том же духе, и я буду готов к следующему раунду.
Звучало заманчиво, но Джазз действительно устал.
– Со мной все будет в порядке, – пообещал он, касаясь обвивающих его красных рук, и спустился пониже, чтобы верхней частью шлема упереться в подбородок Сайдсвайпа.
– У тебя вечно что-нибудь не в порядке, – заметил тот. – Поэтому с тобой весело.
– Аналогично, – проурчал Джазз, щекой потираясь о грудь Сайдсвайпа и опуская оптические заглушки. – Я… голосую за повтор этого сценария.
– Заметано, – ответил Сайдсвайп, касаясь носом его шлема. – Я тоже. А теперь отдохни. Я буду рядом.
Джазз вздохнул. Тишина накрыла его, когда системы отключились одна за другой. Ему было тепло и уютно. Возможно, на этот раз действительно неплохо будет отключиться первым.
– Да, сэр. Спасибо, сэр.
– Не за что, Джазз, – донесся голос Сайдсвайпа издалека. Перезарядка наконец-то затянула Джазза. – Все будет так, как ты захочешь.

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Текст

---

[Diana Vert]

Я даже не заметил со своей чертовой работой, что так и не донес до сообщества кучку текстов, так что я вас сейчас немножко заспамлю, извините. =D

И начну с моей любимой треш-рубрики «пейринги со странными штуками».

Название: Вибро
Автор: анонимный, исполнение на англоязычном кинкфесте в 2013 г.
Переводчик: Diana Vert
Размер: драббл, 457 слов в оригинале, 376 в переводе
Пейринг: Вибро/ОЖП
Вселенная: Бэймуви
Категория: гет
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: С Оллспарком под мышкой Сэм пробежал мимо женщины, которая только что вышла из секс-шопа с новым вибратором.

Вибро активировался – и услышал звуки битвы, приглушенные пластиком, в который он был упакован.

Глубинный код, унаследованный от Мегатрона, требовал, чтобы он вырвался на свободу, напал на автоботов и вычистил органическую грязь, заразившую эту планету.

Но он был всего лишь миниконом, а благоразумие – важнейшая составляющая доблести. Так что он решил затаиться и дождаться удобного момента.

Сумка, в которой его несли, перестала раскачиваться, и его выложили на стол. Он подождал еще немного, собираясь удостовериться, что сохранит элемент внезапности… и потерял его.

Он оказался в зарядной камере человеческой женщины. Женщина открыла коробку и взяла его в руки.

Она была голая и совершенно беззащитная. Впрочем, тоненькие обертки, которые люди носят вместо брони, толком и не обеспечивали никакой защиты.

Она была в его власти.

Он подобрался, готовясь трансформироваться и вцепиться ей в горло, но тут она открыла отделение для батареек и вставила их.

Ого! Покалывает!

Пока он был ошарашен внезапным притоком электричества, женщина откинулась на платформу для подзарядки и втолкнула его в узкое скользкое отверстие между ног, нажимая на кнопку – и заставляя вибрировать.

Он подвис, шокированный, покорно лежа внутри и жужжа.

Она тихо застонала.

– О, да, отзывы не врали…

Отзывы? О чем она вообще? Вибро окружала мягкая и теплая человеческая плоть, обволакивающая так же тесно, как пластиковая пленка, в которой он очнулся.

Это отвратительно!

Он должен сбежать!

Он трансформировался, вертелся и перестраивался, увеличиваясь в размерах, становясь то вдвое длиннее, то втрое толще. Захватившая его женщина закричала. Он пихал ее обеими руками, стараясь освободить себе место для маневра и осмотреться.

Вот! У самого входа какой-то сенсорный узел! Вибро развернулся и в отчаянии пнул его.

– Ах! Бог мой, да! Да, боже, боже, да! – закричала женщина.

Ее... бог?

Он – ее бог?

Что ж. По крайней мере, человеческое насекомое знает свое место.

Внезапно щель, в которой он уже уютно устроился, конвульсивно сжалась вокруг него и начала сокращаться все сильнее и сильнее. Он перешел в альтмод прямо перед тем, как его вытащили. Странный ритуал поклонения, по-видимому, закончился.

Она обтерла его теплой чистящей тканью, накормила новыми батарейками и положила в отдельный отсек рядом со своей платформой для перезарядки. Чтобы ее божество наблюдало за ней, пока она отключена, предположил Вибро.

Может быть, он и не убьет ее сегодня. Он позволит ей поклоняться ему и дальше, много-много раз, пока не будет уверен в ее преданности.

Десептиконам всегда требовались миньоны.

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Текст

---

[tf.resort]

Название: За гранью сна и яви
Автор: tf.resort
Вселенная: разные
Персонажи: Блерр, Дрифт
Категория: слэш
Размер: мини, 1 801 слово
Жанр: драма, ангст, AU
Рейтинг: NC-17
Примечания: ну да, я хотела в джен, но так получилось. )



То, что противоположности притягиваются, Блерр слышал не раз. Он не считал это аксиомой (все-таки, если мехи совершенно разные, как они вообще могут найти точки соприкосновения и общий язык?), но признавал, что доля истины в этом утверждении есть. Иначе как еще объяснить, почему они с Дрифтом были вместе уже так долго?

Внутренняя сосредоточенность и безмятежность белоснежного мечника прекрасно уравновешивала порывистость самого Блерра. Дрифт будто извлекал из синего гонщика лишнюю энергию и направлял ее в менее гиперактивное русло. Удивительно, но Блерр замечал, что ему уже не хочется постоянно куда-то лететь и спешить, что-то очень-очень срочно и как можно быстрее сделать. Он даже научился вести неторопливые разговоры обо всем на свете.

С Дрифтом вообще было легко. Он ничего не требовал и ничего не ждал. Он просто жил.
Но Блерр знал, что такое состояние далось мечнику не сразу. Путь к внутреннему спокойствию лежит через суровые испытания – он читал это в каком-то трактате времен Золотой эпохи. Тогда он не слишком любил читать и беседовать о чем-либо кроме гонок. А теперь… Теперь они здесь. Дрифта все устраивает. И Блерра тоже.

Сейчас они валялись на платформе и беседовали о снах. Вернее, говорил Дрифт, а Блерр слушал и рассматривал разноцветные кристаллы, сложенные пирамидкой на столе (этот природный плоский выступ посреди их общей пещеры они договорились называть столом, а другой – низкий, широкий – платформой).
Кристаллы добыл Блерр (Спорим, что я так разгонюсь, что проеду даже по потолку и не свалюсь? А ты только лови сосульки внизу!), а складывал их Дрифт. Получилось красиво. Надо будет нарезать из кристаллов детали на манер паззлов и сложить из них что-то вроде букета кристаллических цветов – давным-давно такие произведения искусства очень ценились.

– Прежде всего, нужно четко осознавать, где сон, а где реальность, – серьезно говорил мечник. – Если ты четко осознаешь себя во сне, то ты – властелин той реальности. Потому что этот сон – твой. И ты можешь менять там все, что захочешь. Можешь летать без крыльев, одним усилием воли, можешь обладать суперспособностями. Можешь трансформироваться так, как здесь тебе недоступно.

– Ты хочешь сказать, что если я захочу стать крылатым, стоит мне только пожелать – и это исполнится в моем сне? – спросил Блерр, прижимаясь к боку партнера. Ему нравилось так касаться – слегка, будто играючи.

– Это не так-то просто – контролировать симуляции. Обычно во сне каждый из нас… аморфен, – заметил Дрифт. – Для начала попробуй рассмотреть свою руку. Не боковым зрением, а прямо, во всех подробностях. Научиться рассматривать мелкие детали – это первый шаг.

– А потом?

– Потом можно попробовать что-нибудь прочесть. Рассмотреть отдельные глифы. Но это сложно и не каждому дано – умение различать сон и явь. У меня получилось далеко не сразу. С Вингом мы занимались уже довольно долго, когда я увидел сон про Кристал Сити...

– И что, это было что-то фантастическое?

– Нет. На первый взгляд там все было, как обычно. И я думал, что это реальность. Я стоял на площади, рядом был Винг. Мы говорили о том, что сегодня – заседание Круга света и тренировка начнется чуть позже. Мимо нас шли обычные меха, они занимались своими делами. Все было, повторю, настолько привычным, что я подумал: ну, это-то точно не симуляция, а реальность! И только я так подумал, как из арки рядом стоящего здания вышел… слон.

– Какой еще слон?

– Такой. Самый настоящий белковый слон. С хоботом и ушами. И вот тогда я понял, что облажался, – и мечник, закинув голову, заливисто расхохотался.

Блерр тоже рассмеялся, а потом спросил:

– Но это же не единственное, чему ты учился у рыцарей Круга Света? И как вообще вышло так, что ты, бывший тогда десептиконом, взял и изменился?

– Это происходило постепенно, – заметил Дрифт, и на его лицо набежала тень. – Сначала я был там на положении пленника. Только поручительство Винга спасло меня от заключения и изоляции. А потом он придумал, что нужно сделать, чтобы я не рвался, как киберпес с цепи. Чтобы пленник не думал убежать из тюрьмы – а я тогда воспринимал Кристал Сити как тюрьму – надо его чем-то зацепить, так? Привязать. Чтобы мысли о побеге вытеснялись другими мыслями и желаниями.

– Значит, Винг сумел это сделать?

– Хм… Сумел, – улыбка белоснежного меха была невеселой. – Раз я был тогда десептиконом, Винг нашел самое простое решение. Для любого десептикона определяющими являются самолюбие и желание воздать за обиду не просто по заслугам, а даже сверх того. Такое вот мировоззрение. Вот Винг меня и учил, и… обижал. Так, чтобы я, стараясь отомстить за обиду, добивался успехов на тренировках. А время шло, и оно работало против меня прежнего, потому что я менялся со временем.

– Бил он тебя, что ли?

– Бил, само собой. Это же тренировка. Так же, как и я его. Правда, я поначалу его вообще достать не мог. Бросался на него с кулаками, зверел от неудач, пытался двигаться быстрее. А он… Он был как вода, как луч света – такой же быстрый и текучий. Я по сравнению с ним был неповоротливым увальнем. А потом, когда я выдыхался, он делал мне подножку, тыкал лицом в пол, заламывал руки хитрым захватом, вздергивал за бампер и… коннектил. Нет, больно, как настоящие десептиконы, он не делал, он был очень нежен, очень… но! Но у десептиконов такая поза для принимающего считается самой унизительной, самой обидной. Если ты позволял овладеть собой таким образом, тебя переставали уважать. Ты должен был отомстить. Лучше всего было, конечно, убить обидчика. Но убить Винга я не мог – тогда бы меня самого быстро дезактивировали, да я и не хотел его убивать… Потому что он спас мне жизнь, а еще потому что он мне нравился. Он был из тех мехов, что могут зажечь пламя в чужой Искре одним взглядом… Винг о десептиконских правилах знал – я сам ему разболтал сдуру. Пока я привыкал к новому корпусу, мы очень много разговаривали. Вот он и нашел выход. Привязал меня на обиду… А еще – на ласку и удовольствие. Так что я хотел научиться драться так, чтобы завалить его самого. Взять реванш.

– И как, научился? – Блерр уткнулся лицом Дрифту в шею, но в его голосе слышался смех. А еще он терся о мечника очень… многообещающе. Что ж, он никогда не скрывал, что откровенные разговоры на платформе его очень заводят.

– Если честно, не знаю, – пальцы Дрифта скользнули к пояснице синего гонщика – он тоже начинал разогреваться от всего этого. – Мне кажется, последние несколько раз он поддался специально. Он очень хорошо чувствовал, когда надо взять тайм-аут… Но да. Драться я стал после таких тренировок гораздо лучше.

– Главное – верная мотивация, – заметил Блерр и потянулся за поцелуем. – Чтобы было и приятно, и полезно, – целоваться с Дрифтом ему нравилось не меньше, чем разговаривать.

Они лежали почти неподвижно, тесно прижавшись друг к другу, только глоссы, переплетаясь, вели танец наслаждения да вентсистемы набирали обороты. Тягучий медленный кайф. Подготовка к соединению корпусов и Искр.

«Ты позволишь?» – пришел от Блерра короткий запрос. Мечник не ответил – только дал команду на раскрытие кодписа. Не отрываясь от губ партнера, Блерр чуть переместился, и повел рукой вниз – по животу и дальше – к белым бедрам. Синие пальцы обвели кольцо порта и плавно проникли внутрь, массируя и разводя в стороны эластичные стенки. Дрифт застонал, по-прежнему не разрывая поцелуя. Эти стоны – тихие, бессвязные – сносили процессор похлеще сверхзаряженного. Блерр любил все делать быстро, но… Но испытывать терпение мечника, сливаться, не разъединяя губ, чувствовать, как он пытается глубже насадиться на пальцы, ощущать его желание, тепло и жажду соединения он мог достаточно долго. Дрифт опять застонал – беспомощно, просяще, и Блерр не стал больше медлить, вводя коннектор в мокрый растянутый порт. Он не любил лежать или стоять столбом, лишь иногда содрогаясь от прокатывающихся по соединенным системам разрядов. Он любил двигаться в процессе. И теперь, толкаясь в Дрифта, чувствуя его жар, Блерр снова приник к его шее и застонал сам. Хотелось полнее, ближе, ярче. Хотелось партнера всего и полностью.

– Дай Искру, – шептал он между прерывистыми выдохами. – Дай! Я хочу…

Собственные грудные пластины раскрылись будто бы без участия процессора, камера Искры выдвинулась на ложементе, створки ее поползли в стороны. Яркий серебрящийся сгусток энергии – суть каждого меха, его жизнь, светящаяся капля Создателя, поделившегося со своими детьми самым сокровенным и чистым – выбросила вперед стремительные протуберанцы, коснувшиеся другой Искры – такой же яркой, только золотистой – и слилась с ней в невероятном по силе экстазе.

Обычно они кричали при слиянии. Оба. А сегодня почему-то и сил на крики не осталось – так все было потрясающе остро и при этом – нежно, трепетно и любовно. А потом пришла темнота перезагрузки – не менее желанная, теплая и обволакивающая.
И в себя они приходили почти одновременно – наверное, потому что альтформы были сходные. Блерр еще раз поцеловал Дрифта в губы и вытянулся рядом, обнимая партнера поперек честплейта одной рукой и ощущая себя киберкотом, пригревшимся под боком. Ему хотелось тишины и спокойного оффлайна. Мечник тоже потушил оптику и размеренно засопел вентиляцией.


******
Таймер успел отсчитать 4 груна, когда в отсеке раздался крик.

Дрифт подпрыгнул на платформе и на рефлексах едва увернулся от кулака партнера, летящего ему прямо в оптику. Блерр кричал яростно, дико, ноги судорожно скребли по платформе, скрюченные пальцы будто бы хотели вырвать из воздуха что-то невидимое и угрожающее. Мечник вцепился соузнику в плечи и ощутимо встряхнул.

– Блерр, Блерр, очнись! – звал он. – Все хорошо, успокойся. Мы в безопасности! Ты со мной, слышишь?!

– Слышу, – наконец сдавленно отозвался синий гонщик. – Ох, Юникроновы рога! Никогда не считал себя впечатлительным, но это… Неужели это оттого, что мы говорили о снах? Не может быть…

– Дурная симуляция? Что ты видел?

– Сложно сказать. Я оказался в каком-то странном месте. Но это был Кибертрон, я точно это знал. Стоял у стены и пытался понять, где я, как вдруг… Ты помнишь Дрэг Стрипа? Стантикона из гештальта Мотормастера? А, неважно. Ты можешь их и не знать. Он еще бегал за мной до войны. Все хотел взаимности. Так вот, я видел все как сквозь туман – то четко, то более размыто. А он – я имею в виду десептикона – шел ко мне и так улыбался, будто… Шлак его знает, как, но я почувствовал, будто я – его вещь. Раб. Предмет, который используют. Будто на мне стоит клеймо «собственность десептикона такого-то». Я откуда-то знал, что наша встреча – не первая. Не первая с того времени, как нас сюда… забросило. И еще я знал, что он много раз калечил меня и… и издевался. Делал со мной что хотел. Помнишь, что делали с пленными – теми, кто посимпатичнее – во времена войны? Вот это самое. Он шел ко мне, такой самоуверенный, а я снова начал видеть все как через толстое стекло. А потом он сказал: «На колени!» – и мое тело – то, которое было на Кибертроне – послушалось. Он подошел вплотную и я понял, что сейчас будет. Опять будет. И тогда меня охватила дикая ярость. Я снова стал видеть четко и всей Искрой пожелал, чтобы моя рука трансформировалась в меч – такой же, как у Сайдсвайпа. А потом я почувствовал, что могу это сделать – реально могу! И я его ударил – прямо в Искру. Кажется, он не ожидал такого, потому что рожа у него стала очень… удивленная. Как будто он не думал, что я смогу защитить себя, – Блерр криво улыбнулся. – Ну, а потом я очнулся здесь. С тобой. Такие дела.

Дрифт внимательно смотрел на него.

– Нам нужно поговорить с Рэтчетом и Персептором, – серьезно сказал он. Блерр давно уже не видел мечника таким обеспокоенным. – Я слышал о подобном раньше. Но никогда не думал, что сказка может стать правдой.

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Текст

---

[tf.resort]

Продолжаем путешествие по Лабиринту...

Название: Не то, что кажется

Автор: tf.resort
Вселенная: разные
Персонажи: Дрэг Стрип, Блерр
Категория: джен
Размер: мини, 1 354 слова
Жанр: драма, ангст, AU
Рейтинг: RG-13




Лабиринт ждал гостей. Готовился к встрече.

Глупо, конечно, думать, что он живой, но… Всякий раз, выходя на охоту, Дрэг Стрип чувствовал этот фон. Если бы речь шла о существе с Искрой, можно было бы сказать, что оно излучает нетерпеливое ожидание, предвкушение, скрученное железной рукой воли, не дающей ему вырваться наружу. Бредовое ощущение не поддавалось объяснениям и было очень навязчивым: Лабиринт будто рассматривал врага – кто он, на что способен? А еще злорадствовал про себя: ну вот, еще одна муха попалась в паутину. Посмотрим, сумеет ли она выбраться?

Глюки. Это просто глюки изголодавшегося по азартной гонке охотника, вот и кажется всякое. Надо будет сходить к медикам, пусть проведут диагностику, обновят антивирусные программы. Но сначала он отведет Искру…

Как обычно, охотники переслали видеть друг друга, еще не дойдя по Площади. Так назвали большое округлое помещение, к которому от входной арки вел просторный коридор.

Дрэг Стрип шел не торопясь, его взгляд рассеянно скользил вокруг, ни на чем не задерживаясь. Пока опасности нет. Все начнется чуть позже.

По стенам коридора вились узоры из полустертых глифов. Старокибертронский язык, забытый ворны и ворны назад. Сейчас никто так не пишет и не говорит. Только тот сдвинутый фрик из ДЖД еще трещит на непонятном для нормальных мехов коде. Его зовут Вос, кажется. Но ДЖД сюда не совались – палачам, видите ли, еще хватало работы с предателями (а точнее, с теми, кто был по каким-либо причинам неудобен и занесен в Черный список). Еще написанное могли бы расшифровать Шоквейв или Старскрим, но у них смысла спрашивать не было. Да и опасное это дело – соваться с расспросами по темам, которые тебя не касаются. Любопытство у десептиконов не приветствовалось.

Стантикон не знал старого языка и мог толковать только отдельные знакомые символы. Вот этот, например, значит «оставить». Или «забыть». За ним следует другой, читаемый как «надежда» или «то, что сияет впереди». Как эти древние любили метафоры! Потом путаница каких-то непонятных значков – то ли это координаты, то ли просто орнамент, потом артикль, указывающий на упоминание живого существа, а не предмета, а затем еще один знак-загадка – «каждый» или «всякий». Как будто это не два разных понятия! Ну, хотя бы последний глиф в строчке был попроще – «идущий» или «входящий». Потом шел разделительный знак конца предложения. В итоге получалось что-то странновато-мрачное: «Оставь надежду каждый входящий». И что это значит? А если читать фразу с конца, она звучит немного иначе: «Входящий с надеждой забывает…» Что забывает? О чем вообще речь? Дрэг Стрип не понимал – начало фразы было полустерто, а другие, едва различимые письмена стантикону были незнакомы. Ну и ладно. Он солдат, а не ученый. И пришел сюда охотиться, а не заниматься исследованиями.

Пол, выложенный шестиугольными металлическими пластинами, плавно шел под уклон. Плиты были так плотно пригнаны друг к другу, что в зазоры между ними нельзя было просунуть даже тонкое лезвие. Справа и слева на полу, у самых стен, было расположено что-то очень похожее на решетки ливневой канализации. Зачем, интересно? Разве в туннелях могут идти дожди? Дрэг Стрип поднял голову – потолок еще был виден… Потом все изменится.

По мере дальнейшего продвижения усиливался встречный поток воздуха – наверное, где-то в глубине стояла мощная вентиляционная установка. Стены расступились, выпуская охотника на Площадь. Хотя называть это место Площадью – тоже метафора. Но пространство было большим. Огромный округлый зал с пустой серединой и лесом разновеликих колонн по периметру. Одни из них выше, другие ниже. Гладкие и выщербленные, будто здесь шла перестрелка. Вертикальные и ровные; витые; загнутые, как зубы гигантского шарктикона; состоящие из странных ромбовидных модулей, неведомым образом скрепленных остриями так, что сооружение не падало. Чтобы добраться до стен, где находились входы в разные секторы Лабиринта, нужно было миновать несколько колоннад.

Потолок тонул в клубящемся сероватом тумане. Сканеры его не брали, дроны-разведчики, запущенные вверх, терялись на границе видимости и бесследно исчезали. Но он где-то был. Должен был быть – ведь Лабиринт уходит под поверхность планеты, а не наоборот…

А внизу по залу гулял ветер. Злобно выл, тоскливо стонал на разные голоса, давил на процессор внушаемой извне безысходностью. Но все это чушь. Это просто воздушный поток сквозит между колоннами – отсюда и звуки. Старскрима бы сюда. Пусть авиакоммандер поучится, как надо правильно визжать, чтобы у слушателей по-настоящему закладывало аудиодатчики.

Дрэг Стрип скривил рот в подобии улыбки – злой, предвкушающей – и активировал оружие. Пусть воет ветер, ему все равно. Это для добычи заунывные трели пусть означают безысходность. Для охотника это сигнал быть настороже – только и всего.

Нужно осмотреться, чтобы понять, куда ушел его клон. На каждый объект наносилась специальная желеобразная краска, постепенно стекающая вниз – от плеч к подошвам, благодаря чему клон оставлял четкий след первые несколько хайков. Только так можно было понять, в какой сектор Лабиринта направилась добыча.

Охотник опустил на глаза визор с расширенным диапазоном видения и снайперской сеткой прицела. Вот то, что нужно, – на гладких зеркальных плитах слабо светились синеватые следы, тянувшиеся ко входу в сектор «Гамма». Не самый лучший район, конечно. Но ничего. Это не относительно спокойные секторы «Альфа» и «Бэта», но и не коварная «Дельта», куда с опаской заходили даже опытные мехи. И хвала Праймасу, что до сих пор никто из клонов не совался в еще не до конца изученную «Омегу», состоящую практически из одних ловушек.

Дрэг Стрип плавно двинулся вперед.

Здесь. Теперь три быстрых шага влево, на фиолетовую плиту. Замереть. Досчитать до четырех. Потом, с силой оттолкнувшись, прыгнуть через три шестиугольника, приземлиться, едва коснувшись носком пола строго в центре плиты, и снова такой же стремительный прыжок – на этот раз в правую сторону, так, чтобы за считаные доли наноклика оказаться на безопасной желтой плите. Обернуться и увидеть, как пол позади проваливается, открывая бездну с вращающимися внизу зубчатыми колесами и заточенными остриями. Хорошая мясорубка. Почему он до сих пор не назвал ее Тезарусом?

Дальше пройти по диагонали до прохода между двух ромбовидных колонн. Ступать шаг в шаг, будто бы идешь по узкой полосе. Раскорячишься сильнее – из пола выскочат смазанные кислотой острые крючья, которые проткнут любую подошву. И будешь потом стоять и чувствовать, как кислота разъедает ногу изнутри.

Вот нужное место у левой колонны. Наступить на едва заметную, но длинную выемку в полу. Подождать, пока между колоннами дважды не свистнет остро заточенная проволока: сначала на уровне плеч, потом на уровне щиколоток. Слишком торопливые оставались здесь без ног и без головы, потому что тонкая дрянь резала как энергоновое желе даже усиленную броню. Заметить уровень, на котором идет режущая нить. Осторожно нагнуться и преодолеть опасное место так, чтобы не сработали датчики движения сверху и снизу.

Так идти безопаснее всего – в других местах спрятано множество ловушек со скраплетами. Быть съеденным заживо – сомнительное удовольствие.

Дальше до стены никаких препятствий нет. Можно двигаться спокойно. Но откуда это ощущение опасности?

Охотник обогнул еще одну колонну и замер – возле гнутой конструкции, за которой и был вход в сектор «Дельта», стояла синяя фигура. Искра будто пропустила удар, а потом запульсировала в камере, трепеща от смутного предчувствия: что-то здесь не так.

Почему клон не бежит, а спокойно стоит, сложив руки на груди? Почему смотрит на него так пристально – даже, шлак его подери, с интересом?

Охотник сделал несколько шагов к объекту и поднял бластер.

– Беги, – сказал он почти беззвучно. Уж что-что, а инстинкт самосохранения у клона прописан. Он должен, должен испугаться и броситься прочь, увидев направленное на него оружие.

Оптика «Блерра» на какое-то время расфокусировалась, но он продолжал топтаться на месте, и Дрэг Стрип внезапно вспомнил о пари насчет того, кто первый и кто последний поймает добычу. Ну что ж, ему повезло, так? Не придется даже бродить по коридорам и стараться избежать ловушек. Он оприходует клона прямо здесь. Охотник подошел к объекту почти вплотную.

– На колени, – сколько раз он произносил эту фразу, а она все так же наполняет Искру жестокой радостью обладателя! – Заведи руки за спину.

Клон послушался и замер, покорно опустив шлем. Дрэг Стрип приблизился и приподнял ему лицо за подбородок.

– Ну что, гайка, – произнес он, аккуратно проводя пальцем по задрожавшим губам. Грубым он побыть еще успеет. Успеет сбить «Блерра» наземь хлесткой внезапной пощечиной. – Вот и все на сегодня.

И вдруг блуждающий взгляд клона поднялся на охотника и вспыхнул дикой осознанной ненавистью.

– На сегодня точно все, десохлам, – хрипловато, будто обкатывая заново установленный вокалайзер, произнес «Блерр». – И гайка здесь ты, а не я! – и стремительно выбросил руку вперед.

«У настоящего Блерра не было – не было! – такого апгрейда!» – успел подумать Дрэг Стрип, чувствуя, как под грудную платину, рассекая внутренние детали, с хрустом вонзается что-то острое и длинное.

А потом мир вокруг него разлетелся на куски.

@темы: G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

Коварство десептиконов под вечер)

[Diana Vert]

Название: Скажи что-нибудь
Автор: Diana Vert
Размер: мини, 2204 слова
Пейринг: Мегатрон/Оптимус Прайм
Вселенная: Animated
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Ну и что, что от Мегатрона осталась только голова и рука. Вообще-то этого вполне достаточно!

Оптимус осознавал, что должен был поступить как-то иначе. Принять любое другое решение, например, серьезно поговорить с мистером Самдаком и отключить Мегатрона от внешнего питания. Или арестовать его… голову. Как Прайм, он даже мог взять ответственность на себя и казнить величайшего в истории Кибертрона военного преступника! Мегатрон заочно приговорен давным-давно, но шанса никому не выпадало миллионы лет. Учитывая, что на Кибертрон за обновленным решением Совета не вернуться, Оптимус мог привести приговор в исполнение здесь, в лаборатории Самдака.
Однако Мегатрон обратился к нему так сдержанно, что Оптимус невольно смутился. Он не умолял о пощаде, говорил взвешенно и уважительно. Жалкое новое существование в плену у органиков, как выразился он сам, открыло ему необходимость смирения. Теперь он был не лидером десептиконов, а материалом для экспериментов. Собственностью цивилизации, до сих пор не до конца признавшей, что роботы – не обязательно покорные слуги. Это уже достаточное наказание для меха его взглядов и положения, понимал Оптимус.
Еще он понимал, что, сложись обстоятельства иначе, Мегатрон в такой ситуации едва ли пощадил бы его. До того как он ворвался на корабль Оптимуса, тот знал лишь, что Мегатрон – боевой гигант, жестокий и опасный воин. Увидеть легендарного врага своей оптикой – не то же самое, что смотреть документальные холо. Одной руки Мегатрону хватило, чтобы вздернуть его в воздух и смять горло. Не будь броня Прамов классом повыше обычной, Оптимус уже был бы мертв.
От могучего воина мало что осталось. Буквально: часть головы – примерно две трети шлема, без нижней челюсти, с поврежденной оптикой – да рука, установленная Самдаком на манер кресла. Оптимус назвал бы условия содержания пленника варварскими, по меркам Кибертрона, но… это они вторглись на Землю, не наоборот. Он не был уверен, что вправе вмешиваться.
Он решил, что будет выше страха. Не станет уподобляться десептиконам, выбирая излишне жестокий путь. Мегатрон просил лишь о разговоре – с кем-то своего вида, пусть врагом, но при этом мехом, понимающим, как унизительно превратиться в батарейку.
Оптимуса завораживал круглый красный оптосенсор, равномерно горевший из темноты. Рука с застывшими полусогнутыми пальцами. Он прокрадывался поболтать, когда мистер Самдак отсутствовал, сначала убеждая себя, что это – предусмотрительные проверки, а потом – уже не скрывая истинных целей. Дело в том, что слушать Мегатрона оказалось… интересно?
Они не вели идеологических споров и не обсуждали положение дел на Земле. Они беседовали на отстраненные или личные темы, не задерживаясь подолгу на какой-то одной, поскольку любая сводилась рано или поздно к войне фракций. Мегатрон ни разу не просил подключить его к земной сети или принести что-то, что он мог бы использовать для побега. В целом, он вообще говорил не так уж много. Зато Оптимусу приходилось бороться с ощущением, что он снова – любопытный курсант, пристающий к опытным мехам. Отчасти так и было, он ведь активировался на миллионы лет позже Мегатрона. Мысль о том, что древний и могущественный кибертронец заперт в двух жалких обломках, угнетала, пусть он и был самым опасным врагом автоботов.
А еще Оптимус обнаружил, что у Мегатрона очень приятный голос. Глубокий, низкий… соблазнительный? Им можно было наслаждаться, как музыкой, в которой так-то Оптимус не очень разбирался. Не нужно знать теорию, чтобы восхищаться, будучи простым слушателем.
Окончательно он осознал, что голос пробуждает в нем неподобающие мысли, когда в очередной раз собрался покинуть лабораторию, а Мегатрон вдруг попросил его подойти. Оптимусу показалось, что он немного напряжен.
– В чем дело?
– Хочу еще немного посмотреть на тебя, – невозмутимо прогудела голова.
– Не понимаю, – растерялся Оптимус.
– О, Оптимус… правда? Ты – единственный кибертронец, с которым я могу поговорить в этом заточении, – Мегатрон обратил к нему неразбитую линзу. По сути, фокусировка взгляда – единственное, чем он мог управлять. Руку он, возможно, тоже чувствовал, но контроль над пальцами Самдак не настроил. – И ты удивительно добр.
Оптимус напомнил себе, что Мегатрон известен своим коварством, а не только мощной пушкой и могучим корпусом. И, в отличие от вооружения, коварство он едва ли растерял.
– Кхм… Мне нужно вернуться к команде. Я…
– Ты думаешь, что все автоботы добры и благородны, – невозмутимо продолжал Мегатрон. Низкий тембр и вязкая, медленная речь окутывали Оптимуса, сковывали ему ноги. Вибрации пробегали по полу и передавались ступням. Проводка внутри реагировала едва заметной дрожью.
– Нет, я…
Оптимус так не думал, но Мегатрона невозможно было перебить. А самое ужасное – то есть, приятное, но удручающее – что Оптимус с удовольствием бы слушал дальше, сколько бы лести десептикон ни собирался на него вылить.
– …но я вижу, что ты – особенный, Оптимус. Я рад, что не убил тебя пятьдесят лет назад.
– Ну, э-э… я тоже, знаешь, – выдавил тот неловкую шутку в ответ на серьезно произнесенное признание и отвел взгляд. – Мне действительно пора. Я… еще загляну.
– Я надеюсь, – с достоинством прошелестела голова Мегатрона.
После этого диалога все и пошло наперекосяк.
И в итоге Оптимус докатился до того, что происходило сейчас.


– Что ты хочешь услышать? – низкий голос заставлял нейросеть Оптимуса вспыхивать во вполне очевидных очагах, выдавая сдавленное возбуждение.
Только что он невнятно попросил Мегатрона «что-нибудь сказать» – и сам испугался того, что имел в виду. Он-то знал ответ, хотя и надеялся, что Мегатрон ничего не заподозрит. Он только что заехал на очень ухабистую трассу – и вот-вот слетит.
– Не… не знаю. У тебя должно быть много историй.
– Это истории о смерти твоих соратников, – прогудел Мегатрон безжалостно.
– Я не имел в виду…
– Это истории о том, как я ненавидел то, что определяет твое мышление, маленький Прайм.
– Не зови меня маленьким! – Оптимус сжал кулаки. Он смотрел на голову сверху вниз, даже несмотря на постамент, но помнил, какого внушительного роста Мегатрон был прежде. «Очень большой» – неподходящее определение, лучше его описало бы «фрагово гигантский».
Повисла тишина.
– Так мне говорить или нет? – выдержав пару минут, уточнила голова.
– Шлак, да! Но… не о войне, – определился Оптимус. Предупреждающе выставил вперед ладонь: – И не оскорбляй меня.
– Я и не думал, – покладисто проурчал Мегатрон. – Прости.
У него было столько интонаций, что Оптимус до сих пор не привык к ним. К тому, как легко Мегатрон переключал регистр. Пропускал больше эмоций в плавную речь. Становилось ясно, как он вовлек в ряды вооруженного сопротивления столько мехов.
– Может… я тут размышлял, и… может, я могу что-то для тебя сделать? – спросил он взволнованно. И торопливо добавил: – Что-то, что не касается войны. Только нас с тобой.
– Нас? – переспросил Мегатрон, короткое слово эхом прокатилось под потолком лаборатории.
– Я имел в виду, тебя и меня, не как врагов…
– Но мы враги.
– Пожалуйста! – воскликнул Оптимус, всплеснув руками. Мегатрон замолчал, и он утомленно покачал головой. Все, что сейчас происходит, безумие. Он должен поступить, как Прайм, как автобот, а не потворствовать Айзеку Самдаку и не заботиться о голове лидера десептиконов!
– Значит, ты сочувствуешь мне? – сдержанно уточнил Мегатрон. В его голосе послышалось… разочарование? Сожаление?
Он буркнул:
– Не важно.
– Ничего постыдного в этом нет, – возразил тот успокаивающе. – Мне кажется, между нами возникло понимание, Прайм. Твои соратники сочли бы это опасным.
– Ты не опасен… сейчас. Я имею в виду, ты… – он обвел рукой лабораторию и смутился.
– Я четко осознаю это. Ты меня не обидел. Я бы удивился тому, что это беспокоит тебя, если бы мы не познакомились ближе. Точно так же ты не должен удивляться тому, что я знаю, что ты хочешь услышать.
– П-правда?
Оптимус поежился под взглядом разноразмерной оптики. Голос Мегатрона стал вкрадчивым.
– Отойди немного назад. Еще на пару шагов.
Попятившись, он споткнулся о руку Мегатрона. Случайно согнул один из ее пальцев, охнул, нервно опустился на одно колено и вернул в прошлое положение.
– Замри, – Оптимус вздрогнул и оперся на его руку. Теперь их с Мегатроном оптика была на одном уровне, и тот продолжил: – Мне нравится разговаривать с тобой. Но если ты будешь не против, Оптимус, я готов зайти дальше.
– Это… безумие какое-то, – намек Мегатрона прозвучал слишком очевидно. Оптимус наконец-то спохватился: – Извини. Хватит.
Он собирался выпрямиться, но голос остановил его. Голос, который хотелось слушать, отключив оптику и ни о чем не думая. За которым хотелось следовать.
– Тебе не обязательно уходить. Веришь или нет, я ни о чем не расскажу… мне некому рассказывать. Ты и правда можешь сделать кое-что для меня. Я отдам тебе пару приказов. Ты их исполнишь. Мы не сделаем ничего, что коснется твоей присяги. Ничего опасного или вредного. Ты в безопасности рядом со мной.
У Оптимуса аж кулеры захрипели при слове «рядом».
– И я должен тебе поверить? – в вызов прокралось отчаяние. Впрочем, он остался в том же положении и не убрал пальцев от руки Мегатрона. Она была холодной и мертвой, двигалась послушно. Странно представлять, что однажды Оптимус чуть не умер в ее хватке.
Он еще раз погладил ладонь и шумно выдохнул горячий воздух через решетки.
– Не должен. Но ты спросил, – заметил Мегатрон.
Прошло еще несколько кликов тишины.
– И… что мне… сделать? – Оптимус надеялся, что вопрос звучит не слишком жалобно. Зря, конечно. Он сам все понимал; но как быть, если он хочет услышать это от Мегатрона, хочет пропустить голос глубже…
– Встань на колени, – негромко приказал тот. – Подними левую ладонь и положи на стекло.
– Я…
«…не обязан тебя слушаться, враг».
Оптимус кончиками пальцев коснулся честплейта. В нем отражались красные блики, он постарался закрыть их, будто Мегатрон мог выжечь на нем какое-то клеймо. Десептиконскую инсигнию. Одним взглядом. О, взгляд был холодным, но Оптимус уже сгорал под ним.
– Проведи. Сильнее.
– Это…
«…глупо, дико и позорно, и я не буду этого делать».
Он поерзал, поудобнее устраиваясь. Задевая коленом застывшую кисть. Мистер Самдак опустил большой палец на манер подлокотника, остальные торчали вверх. Оптимус опустил свою ладонь глубже, будто пожимая Мегатрону руку, слишком большую в сравнении с его собственной.
– Держи губы приоткрытыми и не выключай вокалайзер. Я хочу слышать, как скрипит стекло и как ты вентилируешь, – повелительно сообщил Мегатрон. – У тебя чувствительные антенны, правда? И губы тоже. Я угадал? Но ими мы займемся позже. Пока что возьмись за антенну и потри пальцами. Немного тока не повредит, – Оптимус застонал, с сожалением отрываясь от руки Мегатрона, чтобы выполнить указание. Его взгляд определенно выражал сомнения, потому что Мегатрон мягко добавил: – Не волнуйся. Тебе нравится слушать, мне приказывать, и мы здесь вдвоем. Позволь мне посмотреть на тебя, раз уж я не могу тебя тронуть.
Если бы мог, наверняка убил бы. Оптимус прикусил губу.
– Ты… за… зачем тебе это?
Неужели даже в таком состоянии он может чувствовать возбуждение? Немыслимо! И… грязно. И захватывающе.
– Не отвлекайся. Ты нервничаешь. Тебе это не к лицу. Ты победитель, а я пленник. Ты гордый Прайм, и даже не такой маленький, по автоботским меркам, – снисходительность в голосе не помешала Оптимусу взволнованно вскинуться. – Для тебя война продолжается за этими стенами, сюда ты приходишь отдохнуть. Это забавно, учитывая, кто я – и кто ты. Но у меня нет ни ног, ни колес, ни крыльев, чтобы вырваться. Тебе не нужно бояться. Расслабься.
Оптимус нервно прикусил палец, отпустив антенну. Подался вперед, выгибая спину.
– Я… скован обстоятельствами, Оптимус, – обычно Мегатрон обращался к нему по званию, и произнесенное имя пробудило желание еще сильнее. – Ты можешь подарить мне иллюзию. Если тебе самому так хочется. Ты свободен уйти, как только передумаешь. А пока… погладь себя. Не торопись. Я хочу рассмотреть тебя получше.


Со стороны, наверное, он выглядел до смешного обескураженным, но ничего не мог поделать. Бедра сводило, интерфейс-протоколы оттягивали ресурсы на себя, и Оптимус стонал и вскрикивал, доводя себя до перезагрузки. Еще до того, как Мегатрон предложил, его самого манила эта мысль, но он упорно отказывался представлять, как все будет. Как все могло бы быть. Да он перегорел бы от смущения! Теперь отступать было поздно. Иногда он поднимал взгляд на неподвижную голову, и под ровно горящей алой оптикой – узкая линза с одной стороны и круглый оптосенсор с другой – ему становилось так пугающе стыдно, что он дрожал еще сильнее. По контуру металось напряжение, которое некуда было выплеснуть.
Он часто оказывался в центре внимания на Земле, но прежде с ним такого не случалось. Он не какой-то там герой, а обычный Прайм с маленьким отрядом, работавший в захолустье. На него столько всего свалилось… он и правда устал. Увидев Мегатрона здесь, он испугался – в том числе решений, которые теперь придется принять. К счастью, время, проведенное наедине, показало, что у Мегатрона есть другая сторона.
Он сдержанный, хоть и ироничный слушатель. И он ужасающе внимателен. Ни одной детали от него не ускользнуть.
Он видел Оптимуса насквозь и всегда улавливал, когда тот приближался к перезагрузке. Безжалостно корректировал жесты, откладывая ее. Оптимус хныкал, демонстрируя истекающую маслом панель, пока Мегатрон не говорил, что – можно. В микроне от ребута он всегда хвалил Оптимуса: он – старательный, гибкий, красивый… Оптимус стонал и толкался навстречу неподвижной руке. Большой палец Мегатрона натирал внешние датчики интерфейс панель, но с напряжением приходилось справляться самостоятельно. Оптимус терзал антенны и грыз основания собственных штекеров, изворачиваясь и ерзая, едва сохраняя равновесие. Он перезагружался не из-за энергообмена – эмоциональный контур нагревался так, что предохранители слетали сами. Мегатрон поощрительно просил его двигаться медленнее. Показать запотевшие стекла, детали интерфейс-системы, крупнее, ближе; расставить пошире колени, прогнуться, просунуть пальцы в горловину шлюза… По руке Оптимуса – и Мегатрона – текло масло и сброшенное топливо. Мегатрон размеренно говорил ему, что он потрясающе пахнет. Что он должен оседлать руку и сдвинуть честплейт, открывая взгляду пышущие жаром механизмы и сокращающиеся магистрали. Что он может стонать громче.
После, прежде чем привести лабораторию в порядок, Оптимус сам тянулся облизать его пальцы, темные, неподвижные. Мегатрон подстегивал его, повторяя, что он молодец. Что невозможно представить себе более потрясающее и горячее зрелище.
И все это – ровным, тягучим, низким голосом. В самую искру.
Слава Оллспарку, что Мегатрон не мог улыбаться! Оптимус боялся, что он издевается; однако все, что он слышал, произносилось с искренним удовольствием.
В гипотетическом рапорте о Земле, который когда-нибудь придется сдать Ультра Магнусу, Оптимус собирался умолчать об этих сомнительных играх. О том, что лидер десептиконов превращал его в свою марионетку втайне от всех, и о том, как Оптимусу нравилось его слушаться. И слушать.
Это ведь… не касается войны. Не затрагивает ничьих клятв и обязательств. Просто два меха в запертой лаборатории помогают друг другу расслабиться. Ведь так?

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Текст

---

[Lord Galvatron]

Название: Начальство бдит-2
Автор:  Lord Galvatron
Размер: драббл, 554 слова
Пейринг/Персонажи: Сайдсвайп, Санстрикер\Саундвейв, Шоквейв
Вселенная: G1
Категория: слэш
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Примечание: сопроводительный драббл к предыдущему фотосету


- Да это просто старый десептиконский склад , про него даже Саундвейв не помнит! - Санстрикер беспечно огляделся, оценивая, чего тут есть ценного и что можно утащить без особых усилий.
Сайдсвайп мнения брата не разделял и тревожно оглядывался по сторонам. Саундвейв в процессорной амнезии замечен не был, и о его вездесущности стоило помнить.
-О, смотри, датапад и кажется рабочий! - Санстрикер покрутил находкой перед носом брата и стряхнул с нее пыль. - И даже без пароля!- автобота веселила беспечность десептиконов.
- Лучше это не включать, братец! - Сайдсвайп чувствовал какой-то подвох во всем этом деле.
- Да ладно, тут же никого нет, и Саунд точно давно забыл про этот хламовник!- Санстрикер радостно активировал датапад и от увиденного слегка обронил челюсть.
На экране автоматически запустился видеофайл, и спешно подошедший Сайдсвайп отзеркалил удивленное выражение лица брата. Видео было весьма пикантного содержания. На ней вышеупомянутый десептиконский связист занимался один Праймус знает каким непотребством с Шоквейвом.
- Твоё ж ведро ржавое! Как возможно завернуться в такую замысловатую позу! - Санстрикер восторженно присвистнул.
- А ты смотри, смотри, у него лампочка при каскадной перезагрузке так прикольно мигает и не гаснет!- Сайдсвайп восхищенно смотрел за разворачивающимся на экране развратом.
- Ой, а куда Шоки Саунду свою клешню засунул! А я не знал, что у него там тоже порты есть! Смотри, смотри у него тентакля с USB есть!!! Черт, я уже почти завидую этому кассетному! Ваааа, я тоже так хочу! - автоботы наперебой подталкивали друг друга локтями, аж повизгивая от восторга. Действо полностью их захватило, заставив совершенно позабыть обо всем на свете, а главное о том месте, где они на данный момент находились.

***

-Они клюнули, Саунд! Твоя идея сработала!- Шоквейв общался со связистом на закрытой личной частоте.
-Наивно было с их стороны думать о том, что я про что-то забываю или про кого-то, - Саундвейв транслировал чистое удовольствие.

***

За спинами подпрыгивающих от восторга автоботов начала медленно и неумолимо разгораться красная лампа. Шоквейв решил не производить лишнего шума до поры до времени.
Красные отблески постепенно заполняли склад и Сайдсвайп первый обратил на них внимание.
-Санни! Тут что-то не так!- автобот резко выпустил датапад из манипуляторов и братья одновременно повернулись.
Из глубины склада на них смотрел Шоквейв, сияя своей лампой . Близнецы готовы были биться об заклад, что даже с полным отсутствием фейсплета десептикон улыбался. Нехорошо так улыбался, многообещающе. Братьев буквально парализовало на месте.
Шоквейв сделал шаг вперед и поставил на ящик кассетный магнитофон синего цвета.
- Ну что, колесные, устроим дискотеку? - Шоквейв подмигнул своей алой лампой.
- Твой же ржавый болт, влипли!- простонал Санстрикер, понимая, что бегство в этой ситуации бессмысленно.
Магнитофон злорадно засмеялся.
- Кто-то, кажется, хотел оказаться на месте связиста? Так сегодня у вас появился персональный шанс!- Шоквейв неумолимо приближался. Магнитофон продолжал гнусно ржать, и автоботы наконец-то поняли, в чем была их тактическая ошибка. Наивность еще никогда и никого до добра не доводила.
Между тем убивать и брать в плен их, кажется, не собирались, а вечер обещал быть томным. Впоследствии братья долго и сбивчиво объясняли Рэтчету, откуда возникли столь нехарактерные для обычного ДТП повреждения, и что они храбро сражались с превосходящими силами противника. Рэтчет ворчал, обещал свершить возмездие паяльником в порты особо одаренных этими самими портами на приключения, но все-таки чинил и втайне близнецам немного завидовал. По окончании ремонта медик глубокомысленно и философски напился, жалея только об одном, Айронхайд был на задании и поделиться с ним практическими выводами характера повреждений не представлялось возможным, а очень хотелось, как и немедленно воплотить эти выводы в жизнь.

@темы: G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Текст

---

[Lord Galvatron]

Название: Начальство бдит
Автор:  Lord Galvatron
Форма: фотосет, 4 фото
Персонажи: Шоквейв
Вселенная: TFP
Рейтинг: PG-13
Категория: джен
Примечание: декорации, свет, крафт и фигурки  Nueteki, так же ей огромное нечеловеческое спасибо за тонны упороса и компанию

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

Крафт-пятиминутка

[Nueteki]

Первый эксперимент с материалом такого рода, каюсь, не идеальный, но вполне милый)

Название: Мини-Мы
Автор: Nueteki
Форма: брелоки-подвески
Персонажи: конструктиконы
Вселенная: G1
Категория: джен
Материалы: термоусадочный пластик
Количество: 5 брелочков, 6 фото
Рейтинг: G
Предупреждения: не хватает прораба, что меня весьма печалит
Примечание: подарок для  Lord Galvatron

@темы: Крафт, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

[Diana Vert]

Мнемохирургия – один из моих любимых кинков. >_>


Название: Я буду рядом
Автор: Diana Vert
Размер: мини, 1100 слов
Пейринг: Оверлорд/Хромдом, Ревайнд/Хромдом
Вселенная: IDW
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Краткое содержание: Хромдому кажется, что он забыл что-то важное.


– Все в порядке, Доми, – Ревайнд мог обнять его только за одно плечо, но прикосновение значило для Хромдома так много, что чужое тепло будто бы перетекало в него и возвращало силы. – Я с тобой. Я буду с тобой.
Хромдом склоняет к нему голову. Смутная тревога подтачивает изнутри: словно есть что-то важное, что-то волнительное, о чем он забыл. Словно недавно он перенес такую сильную боль, что искра до сих пор пульсирует в агонии. Словно над ними обоими нависла огромная, угрожающая тень, и бежать некуда.
Но Ревайнд рядом. Ревайнд всегда находит слова, чтобы поддержать, и прощает Хромдому его порой до смешного неоправданное беспокойство.
– Не уходи, – шепчет Хромдом. Вот чего он боится. Вот в чем причина волнения. Он… он не хочет оставаться один! Он не выдержит одиночества – снова. Он не может потерять и Ревайнда.
– Я не уйду. Что за глупости? – из них двоих Ревайнд жестче. Когда Хромдом нервничает, он берет все в свои маленькие, но такие надежные руки. Прощает партнеру глупые проявления слабости. Принимает его заботу, но не забывает останавливать, когда Хромдом паникует на ровном месте. – С чего ты взял?
– Я так боюсь тебя потерять…
Где они? Что это за место?
Важен только Ревайнд. Ничего не имеет значения, когда он рядом.
Они касаются друг друга шлемами. Глухие маски издают негромкий стук, и Ревайнд смеется, по-доброму, мягко:
– Никуда я не денусь, ты же знаешь. Я люблю тебя, Доми.
Тень движется, поглощая их полностью. Визор Ревайнда тускнеет; он по-прежнему рядом, обнимает Хромдома, но его касание все менее весомо. Корпус становится серым, не мертвенно-серым, но тревожным, слабым оттенком.
Хромдом тянется, чтобы схватить его, но руки проходят сквозь застывший бесцветный отпечаток.
Эти кадры взяты из его памяти. Они были в каюте на «Арке», и они правда обнимались тогда, но весь диалог – ложь. Это не слова Ревайнда. И не его слова. Только страх утраты – настоящий.

Оверлорд извлекает иглы.

– Это до невозможного мило, Хромдом, – урчит он, щекоча иглами подбородок. Его оптика горит рядом, но Хромдом не видит ее, только красные отблески на пальцах. – То, как ты к нему привязан. Так мило, что даже, – тонкие острия очерчивают маску по краю, – противоестественно.
Хватит.
Пожалуйста, хватит.
– Ты ведь тоже учился у Трепана. Ты знал, что любой мнемохирург уязвим в момент взлома. Думал, я не освоил бы эту технику, потому что я… большой и агрессивный вояка, а? Обычно я сержусь, когда меня недооценивают, но как на тебя сердиться? Ты так жалок.
Можно противостоять и сейчас. Из-за постоянных подключений затылок стал похож на пористую губку и саднит. Иглы Оверлорда такие же тонкие, как у любого мнемохирурга, но он не беспокоится об износе металла, поэтому каждый раз всаживает их с усилием, чтобы Хромдом чувствовал короткую вспышку боли.
Это единственная физическая боль, которую он испытывает.
И он не пытается противостоять Оверлорду. Не может, потому что на самом деле хочет увидеть Ревайнда снова.
Услышать его голос.
– С другой стороны, размер имеет значение, – рассуждает Оверлорд, вентилируя теплым воздухом на саднящий затылок. – Трепан был маленьким мехом. И твой conjunx endura тоже, – его голос оскверняет сам термин. Хромдом молча смотрит мимо игл. Вокруг больше нет комнаты «Арка». Рядом нет призрака Ревайнда, скопированного из его воспоминаний. Он толком не знает, где Оверлорд его заточил, но это и не важно. Боль нарастает в искре. Слушать – невыносимо, особенно когда он обсуждает Ревайнда: – Смелый, но слишком маленький. Как видишь, даже твой опыт в итоге тебя подвел… так что в конце концов решает сила, Хромдом. Мы оба мнемохирурги, но я сильнее. Поэтому ты попался.
Он говорит – и подбородком давит Хромдому на плечо, то самое, которое обнимал Ревайнд в смоделированных Оверлордом видениях. Тыльной стороной руки гладит по маске там, где ее касался Ревайнд.
– И чтобы ты не думал, что я слишком жесток к пленникам, я позволю тебе побыть с ним еще немного.
Нет, пожалуйста.
– Ты ведь хочешь повидать своего маленького друга…
Да, пожалуйста.
Он хочет, чтобы Ревайнд был жив! Хочет, чтобы Оверлорд оказался кошмаром, сложившимся из его подспудных страхов во время затянувшейся дефрагментации. Хочет исправить все, вернуться в прошлое, сказать Праулу «нет» и выложить Ревайнду то, что он старательно скрывал, опасаясь оказаться в его чистой оптике слишком порочным, слабым и беспринципным. Ревайнд бы его простил… правда?
Он не узнает.
А вот Оверлорд знает все. В тот миг, когда иглы входят в мозговой модуль, он знает абсолютно все.
Так больно смиряться с тем, что Ревайнд мертв! Он не должен был умирать! И в его смерти – вина Хромдома, и ему так жаль, что Оверлорд оказался изворотливей. Он умело скрыл, что многому научился у Трепана, и застал Хромдома врасплох. Он победил не потому, что сильнее, а потому что Хромдом совершил страшную ошибку: потерял контроль и впустил врага слишком глубоко в свою память.
А сейчас – бессилен не впускать.
Иглы царапают шею. Оверлорд преувеличенно нежен. И смеется так, что искра сжимается от ужаса, стремясь к маленькому, но невыносимо тяжелому подобию черной дыры.

– Полегче, – просит Ревайнд, усмехаясь.
Хромдом стоит на коленях, обнимая его. Он так невероятно скучал!
Он тычется маской в шею Ревайнда и шепчет:
– Прости! Я боялся, что потерял тебя…
– С чего бы? – Ревайнд похлопывает его по плечу. – Во-первых, со мной был Тейлгейт, он же спец по взрывчатке! Во-вторых, ты же сам меня спас…
Не спас. Циклонус спас его, загородил от взрыва.
– Принес к Амбулону. Помнишь?
– Я не знаю… – теряется Хромдом. – Я чувствую себя странно… как будто кто-то пошутил надо мной, и я был почти уверен, что ты…
Не получается даже договорить фразу до конца. Страшно от одной мысли. От того, что слух мог оказаться правдой.
– Да это поди Сверв! Нашел, кого слушать… он сам чуть не остался без головы на Темптории, вот и драматизирует.
Но Хромдом не говорил со Свервом.
После Темптории Хромдом сутками дежурил у койки Ревайнда в медбэе «Лост Лайта». Видел, как Ревайнд приходит в сознание, обнял его, едва тот смог сесть.
Разве нет?
– Я здесь.
Ревайнд отстраняется, но – чтобы взять маску Хромдома обеими ладонями. Ласково сужает визор – это его эквивалент улыбки. Простой жест пробуждает в Хромдоме столько отчаянной любви, что он жалобно стонет в ответ.
Наверное, он что-то путает.
– Никуда я не денусь, ты же знаешь. Я люблю тебя, Доми.

Ревайнд сереет и рассыпается пикселями снова и снова.
Иглы блестят красным.
Я люблю тебя.
Я никуда не денусь.
Издевательский смех морозит контуры. Кончики игл звенят по резьбе на шлеме Хромдома, когда Оверлорд гладит его опущенную голову.

Возможно, было бы чуть проще – в перерывах между погружениями в ложные воспоминания, – если бы Оверлорд ломал его. Так, как ломал Фортресс Максимуса и других автоботов на Гаррусе-9. Если бы он выцарапывал мольбы вместе со шлангами. Однако корпус Хромдома до сих пор цел, руки – скованы, чтобы он не навредил себе, и даже иглы не вырваны. Оверлорд не насиловал его, не принуждал ни к чему, почти не касался.
Он пытал Хромдома любовью.
И все, на что ему, заложнику теплых воспоминаний о возлюбленном, оставалось надеяться, – что однажды Оверлорд наиграется.

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Текст

---

Утренняя радуга

[Nueteki]

Кто с чем, а я опять с упоротыми фотосетами, потому что этот бэкграунд я давно хотел задействовать. Блицвинг не влез, поэтому на фоне очередного энергонного шторма позирует Старскрим. Позирует, конечно же, не рискуя ничем, потому что шторм происходит только на экране))


Название: Do you believe in magic - 2
Автор: Nueteki
Форма: фотосет
Персонаж: Старскрим
Вселенная: TFP
Категория: джен
Жанр: упрлс
Рейтинг: G
Количество: 3
Примечание: фотошопных эффектов нет, бэкграунд такой атприроды прямо с завода)

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

[Messerschmitt Bf.109G]

Название: и пусть награда найдёт героев)
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Форма: сет ачивок
Вселенная: вне вселенных
Категория: джен
Количество: 10 штук
Рейтинг: G
Исходники: тут ; инсигнии фракций

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168357/5.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168356/4.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168355/3.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168353/1.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168354/2.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168358/12.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168363/9.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168362/6.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168360/8.png">

<img src="http://www.yapfiles.ru/files/2168476/13.png">

@темы: G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, Неформат

---

Принесу Саундвейва на базу )

[rc2204]

Название: Призрак рок-оперы
Автор: rc2204
Размер: мини, 2567 слов
Пейринг/Персонажи: Мико, Саундвейв, Рэтчет, Уилджек, агент Фоулер
Вселенная: TFP
Категория: джен
Жанр: AU, производственная драма, Hurt/comfort, дружба, юмор
Рейтинг: G
Предупреждения: ООС
Краткое содержание: Саундвейв учит Мико музыке в обмен на...
Примечание: Немного культуры производства, кибертронской лирики и простого человеческого счастья.


– Вы любите музыку?! – разнёсся по базе звонкий голос Мико, сопровождаемый гитарным аккордом. – А вы любите громкую музыку?!
«Сейчас начнётся.»
Рэтчет почувствовал, как его центральный процессор начинает разогреваться, а системы переходят в режим усиленной вентиляции. Медбот предусмотрительно снизил чувствительность сенсоров до минимума и, будь его воля, с удовольствием обесточил бы главный компьютер, ангар и всю базу, но Балкхэд и Уилджек на другом конце видеомоста Земля-Кибертрон желали продолжения. И оно не замедлило случиться. Воздух вздрогнул от мощных басов, звякнули стёкла в окнах, жалобно задребезжали инструменты в шкафу, а Джек и Рафаэль, не выдержав звуковой атаки, незаметно выскользнули из ангара на улицу.
К счастью для Рэтчета, кошмар продолжался недолго. Ультра Магнусу срочно понадобилось обсудить с медиком пару важных вопросов, и командующий прервал концерт, оттеснив рэкеров от экрана. Расстроенная Мико задвинула своё оборудование под лестницу, но выключать не стала, лишь уменьшила громкость. Усевшись на одну из колонок, она задумчиво коснулась пальцами струн гитары. Мысли сами собой сложились в звуки, и из динамиков полилась красивая печальная мелодия, так непохожая на то, что Мико играла раньше. Девочка негромко запела по-японски, изредка шмыгая носом и надеясь, что никто не заметит мокрые дорожки от слёз на её лице.
«Почему?»
Так получилось, что из всех троих только Мико оказалась не у дел. С Джеком занимался агент Фоулер, у Рафа был Рэтчет, а ей оставалась только музыка да короткие сеансы видеосвязи. Даже во время недавних учений Арси и Бамблби всё-таки нашли время посетить Землю. А Мико пришлось с замиранием сердца наблюдать за своим «взводом» в прямой трансляции через их собственные прицелы, и радости не смог испортить даже беспрецедентный нагоняй от Рэтчета, в результате которого они с Джеком три дня драили базу под насмешки Рафа.

Стоящее высоко над пустыней солнце озаряло окрестности мертвенным светом. Его энергии не хватало даже для подзарядки от фотоэлементов на крыльях. В зоне тени окружающий мир частично потерял краски, но в нём остались звуки.
Саундвейв день за днём упорно перебирал частоты в поисках значимой информации. Несколько раз он ловил переговоры автоботов, и по всему выходило, что ситуация сложилась безрадостная. Мегатрон отошёл от дел, Шоквейв и Старскрим бесследно исчезли, а предатель Нокаут и вовсе переметнулся на сторону врага.
В очередной раз настроившись на знакомую волну, связист поначалу решил, что подвергся воздействию резонансного бластера. На него обрушился чудовищный рёв и визг. Сенсоры зашкалило от невыносимых звуков, терзавших нейросеть, как стая диких киберкошек. Одним лишь усилием воли Саундвейв не позволил себе сразу отключиться. Он узнал этот голос.
Мико.
Какофония внезапно прервалась. Послышались возмущённые вопли несостоявшейся рок-звезды, звук сдвигаемых предметов, ворчание медика, и эфир заняли обычные рабочие переговоры. Поставки оборудования на Землю, безусловно, были очень интересной темой до того момента, как в деловой разговор откуда-то издалека не влилась мелодия. Тихая и грустная. Девочка пела на незнакомом связисту языке, но Саундвейв сделал запись и тщательно её расшифровал. Так впервые за несколько месяцев у него появился план.

Мико отложила маркеры и альбом. Пришло время собираться домой. Может, вообще, не стоило сюда приходить.
Телефонный звонок раздался так неожиданно, что девочка подпрыгнула, и рисунки разлетелись по полу. Номер не определился. Обычно так бывало, когда звонил кто-нибудь из автоботов.
– Балкхэд! – радостно заорала японка и тут же прокляла себя за несдержанность, не услышав ответа напарника.
В трубке щелкнуло, чирикнуло...
– Приглашаем вас на бесплатный онлайн-курс...
Мико уже собиралась нажать отбой, но приятный мужской голос, хоть и искусно синтезированный, предлагал повысить свои навыки вокала и игры на электрогитаре совершенно бесплатно при условии положительных результатов прослушивания.
– Чтобы принять предложение, нажмите «1». На ваш номер будет отправлена ссылка для регистрации на сайте.
Девочка всё ещё колебалась. Предложение выглядело подозрительным. С другой стороны, пока она ничем не рисковала, от неё требовалось просто загрузить файл.
«Это всего лишь запись,» – успокоила себя Мико, нажимая заветную кнопку.

Восстановление Кибертрона хоть медленно, но продвигалось. Балкхэд с головой погряз в стройке. О том, чтобы отлучиться хотя бы на день, нечего было даже думать. Бестолковые вехиконы в отсутствие бригадира с поразительной быстротой умудрялись превратить строительство в масштабные разрушения.
Уилджек на командирском звездолёте курсировал туда-сюда, занимаясь доставкой всего подряд, и улаживая различные вопросы методами рэкерской дипломатии. Сам Ультра Магнус был весьма недоволен тем, что из его летающей крепости сделали грузовоз (хотя изначально инициатива принадлежала ему) и мечтал избавиться от наглого трехцветного гонщика, который разве что не перезаряжался на борту. То, что при этом корабль находился в идеальном техническом состоянии, капитана мало утешало.
На протяжении долгого времени Уилджек и Ультра Магнус взаимно пилили друг другу процессоры, командующий ел мозги Рэтчету, а Рэтчет – Фоулеру. Это привело ко вполне ожидаемому результату. В один прекрасный день тяжёлый транспортный вертолет подцепил тросами то, что осталось от «Отбойника», и доставил на секретную военную базу.

Даже Рэтчет не мог не признать, что в последнее время Мико стала... мелодичнее. Содержание песен пока оставляло желать лучшего, но её игру уже можно было слушать, не затыкая уши, а пение всё меньше напоминало визг кошки, которой прищемили хвост. Девчонка даже фальшивить перестала. Почти.
Но всё же поведение Мико беспокоило медика. Она стала более замкнутой, часто пропадала на несколько дней или наоборот, засиживалась на базе за полночь. Иногда Рэтчет слышал, как его подопечная разговаривала с кем-то, заперевшись в кабинете агента Фоулера. А однажды врач застал девочку на крыше ангара, где она распевалась с телефоном. Тогда он впервые потребовал объяснений.
– У нас э... группа, – сымпровизировала на ходу Мико. – Называется «Epic fail». А это мой педагог по вокалу, я занимаюсь с ним дистанционно.
Доктор сделал вид, что поверил.

Уильям Фоулер был весьма доволен собой. В ушах ещё стоял грохот удаляющегося вертолёта, а он уже успел отметить успешное завершение операции и находился в приподнятом настроении.
Едва переступив порог базы, агент потребовал соединить его с Уилджеком. Всё время, пока Рэтчет налаживал связь, окрылённый успехом рейнджер вертелся у него под ногами. Когда на экране появилось изображение кабины командирского звездолёта и прищуренной оптики мирно оффлайнившего рэкера, медик наконец-то обратил внимание на человека и поставил его перед собой на консоль.
– У меня для тебя хорошие новости! Узнаёшь? – Фоулер ткнул пальцем в сторону мониторов видеонаблюдения.
Рэтчет переключил трансляцию на изображение с внешних камер.
– Вы доставили «Отбойник» на базу?! – Уилджек вскочил с кресла пилота.
– Агент Фоулер постарался.
– Люди возвращаются в Джаспер. Представляешь, что могло случиться, если бы они нашли твой звездолёт?! – взволнованный рейнджер распустил на шее галстук.
– «Отбойник» попадал в переделки и похуже, – отмахнулся гонщик, хотя просто светился от счастья.
– Думаешь, я о твоём корабле беспокоюсь?!
– Кто бы сомневался, агент! – усмехнулся рэкер.
– Знал бы, во сколько мне обошёлся этот вертолёт!
Кибертронцы с интересом наблюдали за буйно жестикулирующим человеком.
– Да, и привлекать лишнее внимание на базе тоже не советую! Делай, что хочешь, но чтобы на следующей неделе твоей развалины больше здесь не было! – Фоулер топнул ногой, угодив в какую-то кнопку, и Рэтчет спустил агента на пол, чтобы тот не сверзился с терминала.
– На самом деле, я хотел сказать ему спасибо, – неохотно признался Уилджек.
– У тебя ещё будет такая возможность. Похоже, наш друг немного...
– ...наэнергонился? – подмигнул доктору разрушитель.
– Гонщик, ты действительно здесь необходим, – обеспокоенно сказал Рэтчет. – Нужно ещё кое-кого починить. У меня не получается.

Мико прижала телефон к уху и осмотрелась. Она стояла на подстриженном газоне у внешнего периметра базы. Ветер шевелил волосы и высокую траву по другой сторону затянутого сеткой забора. В пределах видимости никого не было.
– Я знаю, кто ты, – прошептала в микрофон девочка. – Призрак!
– I’m still function! – прохрипел собеседник голосом Мегатрона.
– Я не в том смысле, – смутилась Мико. – Ты, как призрак оперы. Я угадала? Носишь маску? А под ней ты такой же страшный?
В трубке раздался шум и треск.
– Прости! Я не хотела тебя обидеть, – призналась японка. – Но зачем ты со мной занимаешься? Не поверю, что просто так.
– Запрос: взаимопомощь.
– От меня немного пользы, – грустно вздохнула Мико. – Что я могу для тебя сделать?
– Цель: ноутбук Рафаэля.
– Ого! Это будет сложно. Раф обычно с ним не расстаётся. Но я попробую! – согласилась девочка и, подумав, добавила. – Я понимаю, что слово десептикона ничего не значит, но обещай, что не причинишь вреда никому из наших!
– Не нанесение ущерба противнику: исключено. Запрет на дезактивацию: принят.
– Какой же ты зануда!
Вернувшись поздним вечером домой, Мико обнаружила на электронной почте письмо. К сообщению был прикреплен стикер в виде подарочной коробки и файл с названием «Sound.wav».

Из школы детей забрал агент Фоулер. Всю дорогу до базы автоботов он был хмур и немногословен. Едва они въехали на территорию, как внимание Мико привлекла бурная деятельность на площадке рядом с ангаром «Е». Солдаты пытались растянуть над «Отбойником» маскировочную сеть. Чуть в стороне стояли два светлых меха и о чём-то увлечённо спорили. Девочка прижалась к тонированному стеклу, не веря своим глазам.
– Уилджек!!!
Агент едва успел ударить по тормозам, как школьница выскочила из джипа и бросилась к своему другу.
– Всё хорошо, малышка, – рэкер присел и накрыл ладонью хрупкую фигурку, вцепившуюся в его ногу.
– Ты... ты вернулся! – Мико вздрагивала, размазывая по лицу пыль и слёзы.
Что делать с плачущей девчонкой, разрушитель понятия не имел и спрятал её за броню. Пусть проревётся, так хотя бы никто не увидит. Краем оптики он уловил понимающий взгляд медика.

Стемнело, и над пустыней зажглись звёзды. Бело-оранжевый автомобиль скорой помощи выехал за ворота базы, отвозя Рафаэля домой.
– Мико, разве ты не должна была отправиться с Рэтчетом? – спросил Уилджек, выглянувший на шум из полуразобранного звездолёта.
– Не сегодня. Опекуны уехали на выходные, а я уже достаточно взрослая, чтобы пару дней обойтись без них.
– Всё равно, уже поздно, и тебе пора спать.
– Ну пожалуйста! Ты же обещал мне рассказать про битву с Предакингом. И про то, как вехиконы на стройке уронили кран, а Балкхэд всех спас, – разочарованно протянула девочка.
– Завтра. А сейчас мне надо кое-что проверить, пока док не вернулся, – разрушитель заговорщически подмигнул напарнице.
– О’кей, – кивнула Мико, согласившись, что воспользоваться отсутствием Рэтчета – это хорошая идея.
Когда на диване в зоне отдыха обнаружился забытый ноутбук Рафаэля, оказалось, что ей повезло вдвойне. Ещё раз убедившись, что от ремонта «Отбойника» Уилджека отвлечёт разве что ядерный взрыв, девочка взбежала на верхний этаж и набрала знакомый номер.

– Эй, Призрак, ты здесь?
– За твоей спиной, – прошелестело в трубке.
Мико, вздрогнув, обернулась, но никого не увидела.
– Необходимость наблюдения: отсутствует. Лазербик следит за входом.
– У меня ноутбук Рафаэля. Задание выполнено? – поинтересовалась девочка.
– Ответ: отрицательный. Требование: открыть доступ к центральному компьютеру.
– Но я не знаю, как! – в отчаянии воскликнула Мико.
– Рекомендация: следовать указаниям. Необходимо развернуть клиент удалённого администрирования.
– Что это?
– Описание: чёрное окно с текстом.
– Их тут два, – девочка ткнула курсором в первое.
– Выбор: неверный. Это домашний компьютер.
Когда его подопечная переключилась на другое, собеседник в трубке одобрительно пиликнул.
– Требование: ввод команды. Посимвольно.
Уже на третьей попытке терпение Мико стало заканчиваться. Набери, исправь, перейди к предыдущей, исправь ещё раз, выполни, пролистай, закрой... Да ещё эти сочетания клавиш, об которые пальцы сломаешь.
– За что мне это мучение?! Неужели через проводник нельзя?! – возмутилась она.
– За что мне это мучение?! – эхом отозвался связист.
– Скажи ещё, что Windows не true!
– А ты откуда зна... – Саундвейв чуть не сбился с привычной манеры речи. – Запрос: источник информации.
– Раф так говорит!
Телефон коротко чирикнул, издав то ли подтверждение, то ли смешок. Мико в ответ фыркнула и, выполняя следующие несколько команд, уже почти не бесилась. Убедившись, что доступ получен, связист объяснил, как очистить историю сессии, и наконец-то оставил человеческую девочку в покое. На экране главного компьютера появился улыбающийся смайлик и поднятый вверх большой палец.
Затем случилось непредвиденное. Площадку за окном подобно молнии озарила яркая вспышка, а на нижнем уровне ангара раздался громкий треск. Освещение ярко вспыхнуло, мигнуло пару раз и погасло. Компьютерное оборудование продержалось на несколько секунд дольше и тоже вырубилось под громкий визг бесперебойников.

За дверью с надписью «Электрощитовая» всё ещё искрило, из вентиляционных решёток валил дым. Мико сбежала по лестнице вниз, на всякий случай придавила кнопку пожарной тревоги у выхода и выскочила на улицу, едва не споткнувшись о толстый кабель, протянутый к ангару.
– Вот шлак!
«Отбойник» на площадке тоже слегка дымился. Там, где были сняты пластины брони, вспыхивали цепочки электрических разрядов. Девочка бросилась к пожарному щиту, стащила с него самый большой огнетушитель и поволокла к кораблю.
Уилджек сидел на земле и отчаянно ругался. Заметив Мико, он тут же отобрал у неё средство пожаротушения.
– Углекислотный? Это хорошо! – с этими словами гонщик направил струю на «Отбойник», а остатки распылил на себя.
– Ты в порядке? – поинтересовалась девочка.
– Теперь – да. Чёрт, это было жарко!
Мико присела на брошенный огнетушитель и тут же вскочила, услышав вдали вой сирены:
– Как быстро пожарные приехали!
– Это Рэтчет, – мрачно сообщил разрушитель.
– Нам квинтец? – уточнила девочка.
– Док меня на запчасти разберёт!
– А меня опять заставит прибираться, - вздохнула японка.

Видимо, погорело что-то посерьёзнее предохранителей. Рэтчет, размахивая обугленными останками мощного трансформатора, выдранного из электрощитовой, пытался выяснить у Уилджека, откуда он там взялся. При этом они оба самозабвенно костерили на техническом старокибертронском земные технологии и друг друга. Мико поняла, что оффлайн на базе ей сегодня не светит, и, захватив с дивана подушку и плед, отправилась спать в «Отбойник». Там так же воняло палёной изоляцией, зато было относительно тихо.

За ночь электроснабжение удалось восстановить, и Рэтчет демонстративно укатил в сторону ремонтных мастерских, ничем не желая помогать гонщику. Уилджек возмущённо фыркал: по его мнению масштаб разрушений был незначительным.
– То ли дело Балкхэд! Недавно обесточил целый сектор на Кибертроне. Эти беспроцессорные вехиконы уронили строительный кран, а наш зелёный друг развернул его так, что тот упал, не задев ни одного здания, кроме подстанции. Знатный был фейерверк!
– Да! – девочка подпрыгнула от восторга.
Уилджек всё же сумел найти занятие для Мико, хотя это было непросто. Рэкер разбирался с проводами под приборной панелью, а девочка лазила по пульту управления, нажимая указанные кнопки и негромко напевая себе под нос.
– Эй, чего ты там мурчишь?
– Это моя новая песня, – Мико достала из кармана телефон, запуская саундтрек–«минусовку». – Хочешь послушать?

Осенний дождь стучал по стёклам
И по листве на мостовой,
В моих глазах застыли слёзы –
Тебе знакома эта боль,
Знакома эта боль.

И только память сохранила
В ночи шагов твоих следы.
Отныне, что бы ни случилось,
Я пойду туда, где ты,
Пойду туда, где ты.

Ты затерялся в отраженьях,
Растаял, как чудесный сон.
Наступит завтра новый день, но
Мне без тебя не нужен он,
Без тебя не нужен он.

Мико закончила петь и смахнула из уголка глаза слезу:
– Ну как?
– Где-то я её уже слышал, – задумался Уилджек.
– Быть не может!
– Точно! Это же древность довоенная. Ещё Альфа Триона помнит. Только дождь не осенний, а кислотный, и не листья, а кристаллы.
Девочка покраснела до кончиков ушей, наглядно продемонстрировав истинный смысл слова «спалиться».
– Нужно отключить космический мост! – разрушитель бросился к ангару. Растерянная Мико рванулась за ним следом.
Они всё равно опоздали. Два зелёных портала развернулись одновременно друг напротив друга, и между ними тусклой тенью материализовался десептиконский связист. Виновница происшествия взвизгнула и отступила на несколько шагов к стене. Саундвейв трансформировался, взмыл под потолок и стал метаться, в поисках выхода, стараясь ничего не зацепить.
– Не убивай его! – пискнула Мико, когда Уилджек, заслонив её собой, активировал бластеры и жахнул с обеих рук по воротам. То есть, целился он в беспилотник, а уж куда попал – это другой вопрос. Створки слетели с петель, и связисту даже не пришлось тратить драгоценные заряды, чтобы вырваться на свободу.

Ничего не подозревающий Рэтчет возвращался из расположения ремонтной роты. За время его пребывания на базе сотрудничество медика с местными техниками сложилось как-то само собой. Бело-оранжевый джип подъехал к ангару «Е» и затормозил, чтобы трансформироваться.
Сначала в него вылетели ворота. Затем над головой врача пронёсся до боли знакомый силуэт вражеского беспилотника и, блеснув плоскостями в лучах утреннего солнца, ушёл в зенит.
– Кто? Это! Сделал?
– Спокойно, док! – Уилджек выставил перед собой ладони. Бластеры он уже спрятал, но это не помогло. – Ворота всё равно были ржавые.
– Вот именно! – с невозмутимым видом подтвердила Мико.
Рэтчет тут же переключился на девочку, и она немедленно пожалела о своих словах:
– Кстати, о птичках. Этот твой преподаватель музыки и файерволы тебя научил ломать?!
– Петь же научил! – вступился за напарницу рэкер.
– Я ещё поговорю по этому поводу с агентом Фоулером, – проворчал медик и направился в ангар оценивать нанесённый ущерб.

@темы: G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

[tf.resort]

Третья глава "Сезона охоты"

Название: Шаг от ненависти
Автор: tf.resort
Вселенная: микс, пожалуй
Персонажи: Мегатрон, Оптимус Прайм
Категория: джен
Размер: мини, 1129 слов
Жанр: драма, ангст, AU
Рейтинг: G



Тишина бывает разной.

Напряженной – замершей как дикий зверь перед броском, скрутившейся в тугую пружину, что вот-вот сорвется.
Неловкой – и тяжелой как камень, когда не знаешь, что и как сказать, потому что понимаешь: даже если ты заговоришь, тебя не услышат.
Мирной – тихой и спокойной, не тревожащей и будто бы убаюкивающей. Но Мегатрон уже забыл, когда он бывал в состоянии последней тишины.

Долгое, очень долгое время его окружали звуки: гудение оборудования, скрежет зубцов комбайна, рубящего твердый энергон, хриплые выдохи на износе, стоны от дурных симуляций в шахтерской казарме, крики зрителей на арене, шепот за спиной, деловые разговоры, едкие комментарии и жаркие споры, вопли вдохновленной речами толпы, шаги часовых, грохот боя… Перечислять можно было бесконечно.

А теперь пришла другая тишина – она ввинчивалась в аудиодатчики неслышными щупальцами, оставляя после себя пустое звенящее пространство, и будто неслышно спрашивала: что дальше? Как дальше? И, самое главное, – зачем дальше?

Пора идти. Шаги гулко отдаются в коридоре. Подсветка горит в ночном режиме, делая все рельефнее и резче. Он не желает активировать дневное освещение – ему все видно и так.
Тень Повелителя скользит по стенам, покрытым фресками. Одна сцена войны сменяет другую, фигуры намеренно изображены угловатыми и застывшими в эффектных позах. Никакой мягкости, никакого изящества. Только суровая мощь победителей и смиренная, сгорбленная сломленность побежденных. Величие одних и падение других. Слава и бесславие. Упоение и отчаяние. То, что выжило, и то, что перестало иметь право на жизнь.
Противопоставление нарочито и напористо.

Шлак. Идешь, будто путешествуешь по собственному саркофагу. Хотя так оно и есть.

Сначала Мегатрон хотел высмеять проект дизайна внутренних интерьеров Даркмаунта, потом махнул рукой – пусть работает пропаганда. Пусть итоги войны кажутся великими и стоящими почти разрушенной планеты, иначе… Иначе, если признаться в правде самим себе, победа потеряет смысл.
И все равно это глянец. Потому что не видно грязи, боли, стонов и воя безысходности, раздававшихся с обеих сторон. Просто одни устали чуть раньше других, а другим просто повезло. Не все десептиконы считают так, но он – их Повелитель – видит истинную суть вещей.

Мысли, мысли… Куда от них деться?

Сколько он себя помнил, главным хотелось быть всегда. Но чтобы быть в чем-то главным, нужно определить, чего хочешь ты сам. Мирное созидание – это не для него, а вот разрушение… Да, разрушать он умел.
Когда война перестала быть средством для достижения благой цели и превратилась в упоение самим процессом? Стоя во главе зверей, он не заметил, как сам стал зверем… Хотя на войне зверели все. Те, у кого это не получалось, быстро погибали.

Лифт. Палец касается самой нижней кнопки. Допуск на этот уровень есть только у него. Остальным, непосвященным, там делать нечего.

Двери неслышно скользят в стороны. Мегатрон вступает в просторный зал. Хвала Праймасу, здесь нет никаких украшений и рисунков. Ничего, что отвлекало бы от главного.

Чтобы быть холодным расчетливым лидером, умеющим держать в кулаке буйных подчиненных, он должен сам находить отдушину. Выпускать на волю свои темные желания. Хотя если бы обычные десептиконы узнали, насколько они «темные», авторитет Лорда, наверное, пошатнулся бы, и опять бы пришлось кого-то убивать. Лучше пусть бегают за добычей по Лабиринту или распускают про него байки одну страшнее другой: что он ходит в подвал, чтобы пить темный энергон и разговаривать с самим Юникроном, а потом, покинув портал в ад, во власти энергии Мертвой Вселенной разрывает встречных меха на части.

Пусть болтают. Пусть боятся. Мегатрону это только на руку.

Так же тихо гудит оборудование. На экранах отражается та же картина, что он видел в прошлый раз, – то есть, ничего. Понятно, что ничего, раз кабели подключены к дезактивному корпусу!

Бывший друг. Злейший враг.
Оптимус лежит на ремонтной платформе с открытой грудной броней. Мегатрону нравится называть эти останки по-прежнему – Оптимус, будто тот жив.

Интересно, выбросил бы он их, если бы они посерели, как обычные потерявшие жизнь корпуса?
Нет смысла врать. Не выбросил бы и тогда. И все-таки… Почему он не теряет цвет? Почему красно-синее покрытие по-прежнему яркое, будто новое? Даже при жизни Прайм не выглядел таким… сияющим, а уж в ворны войны – тем более. Шлаковы чудеса.
Поэтому поддерживающий комплекс будет работать и дальше – вдруг удастся выяснить что-то? Вдруг показатели изменятся хотя бы микроскопически?
Ну да, ну да, так проще придумывать себе оправдание – получается, что тут уникальный случай: даже после дезактива носитель Матрицы Лидерства не потерял чудодейственной силы.

Может, поместить его в Храме, отреставрированном по инициативе солдат (они работали сверхурочно, не за плату, в свободное от обязанностей время – кто бы мог подумать, что среди этих отморозков окажется так много верующих)?
Пусть паства прикладывается к священной реликвии больными местами и тупо верит в исцеление.

Мощи Святого Оптимуса Прайма.
Тьфу!

Злость – такая желанная на фоне раздумий и так целительно опаляющая Искру – поднимается в груди и туманит процессор.
Ну, нет! Ты думаешь, что так просто можешь сбежать от меня?! Вот так просто взял – и умер? Ты думаешь, что я тебя не найду?
Ты!

Пальцы с хрустом сжимаются в кулак. Мегатрон бьет лежащего в брюшную секцию. Еще раз и еще. Дико ухмыляется и срывает кодпис, зарывается рукой в чужие инт-системы, трансфомирует пальцы в лезвия и проворачивает, стараясь причинить как можно больше повреждений. Вот так. Отойти в сторону, чтобы полюбоваться на развороченный беспомощный корпус. Ну что, теперь ты не такой идеальный, а?

Нет… Все такой же. А беспомощный здесь один. И, к сожалению, он актив.

Через некоторое время он вызывает по коммлинку Хука и дает ему временный доступ в… да, в свое логово. А как же! Место, где любит бывать зверь, должно называться по-звериному.

Мегатрон отходит от платформы и поворачивается лицом к экранам, сцепив руки за спиной. Тихо шуршат открывающиеся двери лифта.

– Мой Лорд?

– Почини его.

Слова падают спокойно. Равнодушно. Скучающе.

Который это уже раз? Хук молчит и благоразумно не делится информацией с товарищами. Молодец, хочет жить. Он хороший врач, понимает, что к чему, и заранее принес нужные детали. Поэтому сегодня ремонт идет гораздо быстрее.

Все. Конструктикон докладывает о выполненном задании и получает разрешение уйти. Мегатрон не оборачивается – зачем? Пепельные губы шевелятся, едва слышно произнося строки.

У меня на руках
Умирает мой злейший враг,
И на впалых щеках
Обозначились рвы морщин.
За плечами грозы
Приоткрыт полуно́чный тракт,
Свистнет кончик косы,
Рассекающий сеть причин.

У меня на руках
Скоро будет пустой билет,
Кто из нас в дураках
Остается – ответ один.
У корней родника,
Что питает эоны лет,
Собрались облака
Для грядущих холодных зим.

Рубикон перейдя,
Смысла нет говорить «прости»…
Словно капли дождя
Испарились «вернуть», «спасти».
Побеждаешь, летя
На закат, где темны пути.
Как мне жить без тебя?
И куда мне теперь идти?

Бред. Сочинять меланхоличный бред он по-прежнему любит. А что, имеет право. Значит, еще не заржавел. У каждого свои процессорные глюки.

Ладно. Свою порцию ностальгии он получил. Надо возвращаться.

– Мой Лорд, – по внутренней сети пробился необычно серьезный Старскрим. – Прошу извинить, что отвлекаю, но… У нас чрезвычайная ситуация. Среди охотников есть жертвы.

Мегатрон усмехнулся. Что ж, он знал, что Лабиринт появился не просто так. Уж, во всяком случае, не для того, чтобы десептиконы выпускали пар. Это Путь, который ведет куда-то.

А вот куда – это он и собирался выяснить.

*****************************

Приведенный стих - из моего сборника, написанного ранее, поэтому в нем есть реалии, не слишком связанные с культурой тф (Рубикон, например). Однако он очень хорошо иллюстрирует состояние ЛГ, а потому я посчитала нужным включить его в контекст.

@темы: G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

[Гил, кот из подворотни]

Название: Нарезки с форумов и всякое такое
Автор:  Гил, кот из подворотни
Форма: сет безобразий
Пейринг/Персонажи: автоботы, десептиконы
Вселенная: овер
Категория: джен, гет, слэш и т.д.
Количество: многа
Рейтинг: G – PG-13,
Предупреждения: тяжела и неказиста
Примечание: так, немного повеселить

Старскрим, наставительно:
Я ему прямо в фейсплейт сказал, или oн перестает ездить на свoи рыбалки и прочая, или я ухoжу. Оптимус, Мегатрона нужнo ставить на местo сразу же, а тo еще распустится.

Проул, заявление:
Прошу послать меня на курсы повышения зарплаты.

Джазз, из объяснительной:
Он наверняка подсыпал мне в куб снотворного, ведь выпили-то мы всего две канистры сверхзаряженного.

Блюстрик:
Глубоко оскорбленный, я дал Хаунду пощечину и побежал сам не знаю куда, но Блицвинга дома не оказалось.

Кнокаут, зло:
С меня хватит. И если кто-нибудь, где-нибудь, когда-нибудь вздумает признаться мне в любви – сразу получит по роже.

Скайфаер:
Скайфаер часто рассказывал, что Мегатрон его бил, а я думал: Вот подлец! Но вскоре начал понимать Мегатрона…

Оптимус, жалуясь:
У меня не партнер, а какой-то интерфейсный маньяк. И Магнус тоже так считают почему-то и Рэтчет, и Проул, и даже Бамблби, хотя я им ничего об этом не говорил.

Роадбастер про Капа:
Любовью заниматься он не может, полный отказ интерфейс-системы, поговорить с ним не о чем, но я все-таки использую его в качестве обогревателя

Клиффджампер:
Он проявлял все признаки возбуждения: острил, хихикал, у
ходил от темы

Броул:
Варпат никак не может понять, почему я не предлагаю ему официального партнерства. Спрашивает: разве, мол, твой гештальт против? Не могу же я ему сказать, что против будет мой партнер…

Вопросы на закрытом форуме:
Здравствуйте! Мой вопрос может показаться глупым, но все же: порт может изнашиваться?

Возможен ли интерфейс после интерфейса?

Десептикон отвернулся и захрапел уже в заправке...

СОС! Как преодолеть слабость к десам, которые угощают коктейлем?

Его бывшый постоянно звонит и злорадно хихикает..
.
Что делать, если партнёр совсем забросил мой бампер и наплевал на сервоприводы?

Кто-нибудь вешался ради вас? Мне завтра на опознание...

До официальной регистрации партнерства не зажило, что делать???...

За какие украшения простить измену?

Как быть счастливым при функционирующем партнере?

Возможен ли интерфейс не по голонету? Народ, может, у кого было? И самое главное - научите, где скачать перезагрузку???

Что кричать в спину уходящему десептикону? Кто что кричал?

От кого уходил Астротрейн с любимым?

Как заставить любимого не обращать внимания на другого любимого?

Стоит ли говорить партнеру, что у его партнера есть я?

Как сказать десептикону, что я не хочу его больше видеть во время интерфейса?

Кто как предохраняется от интерфейса?

Как сказать десептикону, что он мне как сознаковец?

Как быть, если понравился прохожий, а ты его сбил и уехал?

он прислал мне в письме фотографию своего красивого согештальтника, а на свидание пришел сам...

мое приключение было давно. Я и не помню, что там было, а чего не было

Мы с Санстрикером пошли с десами в мойку, а в итоге всю ночь мылись и парились.

Мы поспорили на "штуку", что он Магнуса не поимеет, а он ему все-таки отдался. Деньги небось пополам поделили.

Отказать Вортексу я хотел, но не смог, потому что уже давно лежал на его платформе, притом без брони.

В разгар интерфейса он встал, молча оделся и ушел. Не могли бы вы объяснить, отчего такое может случиться с десептиконом?

Я просто устал от этих отношений, да и платформа для меня не главное. Можно в конце концов и стоя.

Вчера, на приеме у ремонтника, сидя в кресле с раздвинутыми ногами, я понял, что кроме этого меха у меня ТАМ не было никого уже последние года три...

Когда мы занимаемся любовью, на нас постоянно смотрит кассетикон. А я свидетелей терпеть не могу...

Когда я затеваю генеральную уборку, всегда выкидываю из дома всякий хлам, в том числе и очередного партнера...

с десофорума
Полезные апгрейды - расточить дуло без ущерба для нарезки
Вам хватает глубины порта вашего партнера?
Как соблазнить минибота
Хождение налево - делаем это правильно
Посмотрите мои фотки, я страшный?
Вопрос любовникам о ревности
Клуб любителей с огоньком, выбираем защитное покрытие в кварту.
Боремся с замками брони правильно
Выбрать колесного или летуна?
Гадание на мусорке из дула
Хелп! Автобот узнала про любовника!
Куда пропали настоящие автоботы?
Автобот решил готовить сам, как правльно лечить болезни топлиной системы. Скидочные талоны на прсадки от изжоги.
Выбор джампера с мелодиями
Лечим вмятины от сковородок
Для тех, кто танкобот
Как вернуть автобота с восьмым размером бампера
"А ты меня любишь"- ваши отмазки
Прячем заначку правильно
Автобот нашел у вас чужие бронетрусы. Мотаем проволоку на антенны в нужном направлении
Отбиваем место в моечной: тактика, стратегии пошаговки
Забыл бронетрусы у любовника: правила поведения на допросах
1000 и 1 способ продезенфицировать случайного автобота

@темы: G - PG-13, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Неформат

---

[tf.resort]

Название: Лауреаты премии "Золотая малина" - 2

Автор: tf.resort
Вселенная: разные
Категория: комиксы
Персонажи: Фарма, Тарн
Форма: 1 песня (30 строк)
Жанр: стеб, ангст, пародия, AU
Рейтинг: RG-13
Предупреждение: под катом лютый трэш

Хоррор по-медицински


Немного светлее за окном, но это же Дельфи!
Сегодняшний день – повторенье вчерашнего дня.
На фоне больных и дезактивов не делаешь селфи.
Кто б знал, как этот медика труд замучил меня!
На фоне больных и дезактивов не сделаешь селфи.
Кто б знал, как этот медика труд замучил меня!

Припев
Много деталей, много деталей я для Тарна собрал,
И завернул все аккуратно я в целлофан и металл.
Но ДЖД-шник требует больше – и к четвергу!
Не понимает, что пациентов всех убить не могу!

Что ему надо, танку тому? Он вроде не болен.
Лапал мне крылья, нюхал мне руки, тесно прижал...
Слышал про вирус слэшерский я. Он это, что ли?
А от такого все убегают, в страхе дрожа!
Слышал про вирус слэшерский я. Он это, что ли?
А от такого все убегают, в страхе дрожа!

Припев
Много деталей, много деталей я для Тарна собрал,
И завернул все аккуратно я в целлофан и металл.
Но ДЖД-шник требует больше – и к четвергу!
Не понимает, что пациентов всех убить не могу!

Точно, он слэшер! Я убедился в этом серьезно.
Разве нормальный будет мне петь про ласковый май?
Разве цветочки могут расти в злые морозы?
В климате этом очень суровом розы must die.
Разве цветочки могут расти в злые морозы?
В климате этом очень суровом розы must die.

Припев
Много деталей, много деталей я для Тарна собрал,
И завернул все аккуратно я в целлофан и металл.
Но ДЖД-шник требует больше – и к четвергу!
Не понимает, что пациентов всех убить не могу!


PS Привет соседям, слушающим хиты 90-х в три часа ночи.

@темы: G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Текст

---

Немного визуала

[Nueteki]

У меня никак не получается снять по теме главы, все время отвлекаюсь на мимопроходящие идеи( Сегодня ночью отвлекся на идею светлых, точнее, темных кибертронских умов за работой, когда-то я снимал подобное с фотошопом, а теперь научился без) Желающие могут попробовать угадать, как именно)) А еще Шоквейв получился девочка-волшебница))

Название: Рабочий процесс
Автор: Nueteki
Форма: фотосет
Количество: 3
Пейринг/Персонажи: Саундвейв, Шоквейв
Вселенная: G1
Категория: джен
Жанр: сайфай/киберпанк
Рейтинг: G
Примечание: фотошопных эффектов нет

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

[tf.resort]

Название: Ответный визит

Автор: tf.resort
Вселенная: микс, пожалуй
Персонажи: Орион Пакс, Мегатрон
Категория: джен
Размер: мини, 2499 слов
Жанр: hurt/comfort, драма, дружба, AU
Рейтинг: G
Примечание: Продолжение работы "Не такие разные?" Сначала Мегатрон водил друга к десептиконам, а теперь очередь Ориона вести гладиатора на культурный променад. )


Он так и думал, что Орион оценит его экстерьер по достоинству.

– О, – сказал архивариус, когда Мегатрон вошел в кварту.

– «О» значит «привет», или это ты так восхищаешься? – спросил гладиатор, пряча улыбку.

Ну да, они же договорились, что теперь Орион ведет его куда-нибудь «по культурным местам» – так же он сказал? Поэтому десептикон и выглядел соответственно. На улицах он никого не испугал, потому что заказанный заранее отполированный безыскровый транспорт довез его до самого подъезда здания, где жил друг. Он бы мог и прилететь – разрешение на полеты над территорией Айакона у него есть, допуск в жилые кварталы – тоже, охранник на входе его знает. Но захотелось прибыть с понтами – показать, что не только в столице живут меха при деньгах. Да и потом, в праздничном десептиконском прикиде сложно трансформироваться. Сначала надо снять все накладки, сложить, убрать в сабспейс… Потом снова надеть. Наболт. Ну, а то, что перед лифтом от Мегатрона шарахнулась парочка каких-то гонщиков – это их проблемы.

– Привет, – ответил Орион. – «О» значит «о». Я смотрю, ты во всеоружии?

– Во всеоружии я на арене, – заметил Мегатрон, присаживаясь на платформу. – А это так, легкая экипировка. Ну, куда ты меня ведешь?

– В театр. Шоквейв сегодня шокирует публику – выводит в свет своих аутлайеров, – ответил Орион. – Ну, а мы за компанию. Не хмурься, пожалуйста, никто не будет тыкать в тебя пальцем. Среди аутлайеров есть такие кадры, что все будут смотреть на них, а на тебя никто и внимания особого не обратит. Да-да, я понимаю, что ты уникальный и особенный… Да не мрачней ты так, могу я пошутить? Мы среди них прекрасно затеряемся и спокойно послушаем оперу. И никаких косых взглядов…

– Что ты сказал?! Какую еще оперу?

– Обычную оперу. Это где поют. Вот билеты, – Орион помахал перед носом гладиатора двумя тонкими пластинками. – Только, пожалуйста, сними эти шипованные накладки. И мечи давай здесь оставим, а? Ты же не хочешь, чтобы нервные феммы в кружевах падали в обморок при твоем грозном виде?

– Шлак, – только и мог сказать Мегатрон. Он думал, они пойдут на выставку оружия или боевых апгрейдов, например, но как-то не предполагал, что Орион может потащить его в театр. А зря.

Десептикон неохотно начал сгружать лишние детали на стол. А на мечи у него вообще есть официальное разрешение (недешево обошедшееся, кстати)! К чему такие предосторожности? Тем более что это и не полноценное оружие, а так, мелочь, больше похожая на ножики.

– А клыки? У тебя же были покороче? – в оптике Ориона плясали смешливые искорки. – Не переживай, мой друг, нам не придется прогрызать вход в зал через стену. Мы войдем туда обычным способом – через дверь.

– Остроумец, – проворчал Мегатрон, вытаскивая изо рта накладки. И что в них такого страшного?

Но ладно. Нет худа без добра. Теперь он сможет летать, если захочет. Украшений нет, зато есть возможность трансформироваться.

****
Сам театр Мегатрону понравился. Мощное, монументальное здание. Огромный зал со множеством закрытых, но весьма вместительных лож, мягкие удобные кресла, принимающие форму сложного профиля корпуса… Богатая отделка стен и потолка, с которого свисал настоящий раритет – громадная люстра со множеством ламп и кристаллических подвесок. Мегатрон видел такое впервые в жизни.
Друзья уселись как раз за желтоватым здоровяком (Роллером, кажется) и могли спокойно разговаривать и рассматривать окружающую обстановку.

Но вот свет погас, занавес пополз верх. Образуя золотистые полосы, от краев к центру побежали дорожки подсветки, а прожекторы облили яркими лучами стоящую на сцене белоснежную высокую крылатую фигуру с поднятой рукой.
Нежная минорная увертюра потекла в замерший зал, омывая слушателей звуками и вдруг диссонирующе резко прервалась звонким ударом гонга, стремительно уходящим в низкую тональность.
Из-за кулис выступила другая фигура – тоже крылатая, но не белая, а с броней такого глубокого фиолетового оттенка, что он казался черным.

Давали «Историю мира». Праймас и Юникрон начали арию-спор о том, что важнее: разрушение или созидание?

– Если сложно воспринимать текст, положенный на музыку, можно прочесть либретто, – шепнул Орион и вложил Мегатрону в ладонь небольшой буклет. – В нем изложено краткое содержание того, о чем поют. Но лучше просто слушай. Опера – это единство музыки и поэзии. Она как сверхзаряженное, – тут он подмигнул гладиатору. – Либо понравится, либо нет. Но если понравится, то это на всю жизнь.

— Я скоро сам стихи писать начну, — так же шепотом ответил Мегатрон. — Ты в меня каждый раз столько информации о поэтах и писателях загружаешь, что это только вопрос времени.

— Мне кажется, у тебя будет неплохо получаться, — задумчиво сказал Орион. — В тебе есть сила и страсть, а словом ты и так владеть умеешь. И веришь в то, что говоришь… Но давай слушать, — и он повернулся к сцене.

Опера как сверхзарядка… Это Орион хорошо сказал. Не зря они общаются уже довольно долго – и вот книжник-архивариус уже умеет переводить свои мысли на язык, понятный десептикону. Если бы он начал говорить всякие абстрактные и незначимые для Мегатрона вещи – такие, как «гармония», «совершенство» и так далее – то это пролетало бы мимо процессора и никак не западало бы в Искру.
И эта музыка. Она очень… автоботская. Гладиатор автоматически сравнивал игру симфонического оркестра с теми композициями, которые слушал весь Каон. Здесь задают тон в основном струнные и клавишные. Потом вступают духовые инструменты. Ударные на последних ролях. А десептиконам, наоборот, нравится четкий жесткий ритм, который пульсирует в диафрагме. Но в Каоне музыка была фоном, средством для разрядки напряжения или разминки, при помощи которой можно хорошо разогреть детали, а не объектом искусства. А здесь она – сложная структура из многих настроений. Она не жестко диктует, как петь и что петь, а соединяется с голосом певца и помогает ему раскрываться еще больше. На тонкость слуха Мегатрон никогда не жаловался. И звучит это новое… завораживающе.

За размышлениями под музыку минуты текли незаметно.

А на сцене Прайма, первый из Тринадцати, пел будущему Падшему, Мегатронусу:

Зажжем же свечи. Полно говорить,
Что нужно чей-то сумрак озарить.
Никто из нас другим не властелин,
Хотя поползновения зловещи.
Не мне тебя, о мой собрат, обнять.
И не тебе в сердцах меня пенять,
Поскольку заливает стеарин
Не мысли о вещах, но сами вещи… ***

Невозможно прийти к добру через принуждение. Невозможно заставить себя полюбить. Свобода воли определяет направление развития. Насилие или прощение – что приоритетнее? И если добро воспользуется насилием, останется ли оно после этого добром? Где она – эта золотая середина равновесия? И если в равновесии замрут чаши на мировых весах, остановится ли жизнь?
Вечные нерешаемые вопросы.

Мегатрон коснулся руки Ориона.

– Давай улетим отсюда, – шепотом сказал он. – И так понятно, что дальше будет. Они его проклянут и выгонят, а он, обозленный, начнет с ними воевать… Пошли на выход.

– Пошли, – согласился Орион. – Только с театральной площади взлетать запрещено. За это штраф.

– А кто говорил про площадь? – тихо рассмеялся Мегатрон. – Тут по окружности купола идет очень удобный карниз. Не трусь, я тебя не уроню.

– Я и не трушу. Но штраф все равно платить придется.

– Без проблем. Мне хорошо платят за бои.

Они незаметно вышли из ложи и направились к лестнице наверх. Перед небольшой дверью с надписью «Служебный вход» мигала красным огоньком камера.

– А теперь смотри, – сказал Мегатрон, повернувшись спиной к камере, отщелкивая панель на наруче и набирая когтем какую-то комбинацию глифов.

В тишине коридора раздался жужжащий звук, камера мигнула и погасла.

– А, – вытянул шею Орион. – Встроенный генератор помех? Победоносные гладиаторские штучки?

– Я самосовершенствуюсь. Но нет, на арену с ним нельзя – там все по-честному, а генератор, если работает достаточно долго, сбивает настройки. За мной.

Тонкая металлическая лестница вилась между ребер жесткости округлой крыши и выводила к небольшому люку. Друзья выбрались на карниз, огороженный низкой балюстрадой. Свежий ветер – на такой высоте он всегда есть – приятно холодил броню.
Внизу расстилалось море огней.

Айакон горел, бежал, спешил куда-то, жил скоростной напряженной жизнью и днем, и ночью. Над переплетающимися уровнями ярко освещенных автомагистралей возносились спиральные башни, устремляющие разноцветные шпили в густеющую темноту небес. В воздухе то и дело проносились казавшиеся призрачными из-за множества пересекающихся лучей прожекторов силуэты – обладатели летучих альтформ спешили по своим делам. Шум огромного города сливался в пульсирующее гудение – мощное, слитное и необратимое.

– Как красиво, – сказал Орион. — Ну, мой друг-циник, хотя бы с этим ты согласен? Разве мир не красив?

– Это ты видишь его красивым, – усмехнулся Мегатрон. – Для кого-то другого он может быть жестоким, холодным и так далее. А я думаю, что на самом деле мир никакой. Это мы наделяем его эмоциями. К тому же сейчас ты смотришь не на весь мир, а на его малую часть.

— Ты споришь просто из желания противоречить, тебе не кажется?

— Может быть, — заметил Мегатрон. — Ну, вперед, мой тонко чувствующий друг? — и он, трансформировавшись, подхватил Ориона магнитными захватами, взмывая в темноту неба.

Как хорошо нестись прочь от Айакона, рассекая крыльями прохладный воздух! Лететь в темноту, прочь от освещенных площадей и сверкающих огнями проспектов, прочь от снующих внизу толп.
Мегатрон держал курс туда, где ему нравилось бывать одному. Одному. И еще – с Орионом.

Это было хорошее место. Небольшая металлическая возвышенность, покатая с одной стороны и резко обрывающаяся с другой. На самом верху, на выступающем над черной ночной равниной козырьке было достаточно пространства, чтобы расположиться вдвоем.

— И здесь тоже мир, разве нет? — сказал Мегатрон, ложась на спину и закидывая руки за голову. — Только здесь нет суеты, и ничто не мешает смотреть на него.

Орион присел рядом.

— Да, и здесь, — согласился он. — Когда я вот так смотрю на звезды, мне кажется, я слышу их шепот. Но я не могу его понять. Не могу перевести, что они хотят сказать мне.

— Значит, ты тоже поэт, — как же все-таки хорошо, когда есть рядом друг, с которым нужные слова легко слетают с языка и не надо опасаться, что тебя посчитают слабым! — Почему автоботы редко бывают в диких местах? Не смотрят на небо, не подсвеченное искусственным светом? Может, тогда станет меньше условностей...

— Большинство из нас не любят бродить за чертой города в темноте.

– Слабаки, – усмехнулся Мегатрон. – Нет, не говори ничего. Не спорь. Я не имею в виду тебя, но основная часть вас – слабаки. Сколько нужно убить автоботов, чтобы оставшиеся начали обороняться так яростно, чтобы не просто защититься, но и дать достойный отпор? Молчишь? Не знаешь… А я знаю: много. Очень много. Пока не останется горстка. И если эта горстка сумеет выжить, у них будет шанс стать настоящими бойцами.

– Все-то ты знаешь, – недовольно сказал Орион. – Я понимаю, что твоя жизнь…

– Моя, как ты говоришь, жизнь делится на две половины, – произнес Мегатрон. – Сначала это было существование. А потом я понял, что это такое – вообще жить.

– Расскажи, – попросил Орион.

– Расскажу. В тот день мы пошли на очередную смену. Шахта была проблемная, с карманами метана. Это газ. Без запаха, без цвета. Он тяжелее воздуха и скапливается в выемках породы незаметно. Порода может чуть треснуть от удара и через эту микроскопическую трещину газ начнет просачиваться в выработку. Это может продолжаться долго, и тогда его накопится много. Но если кто-то случайно заденет локтем, коленом или другой частью корпуса о породу или оборудование будет неисправно и проскочит искра… – тут он замолчал.

– То… взрыв?

– Угадал. А теперь представь, что в таком случае будет на глубине. Кругом энергоновая пыль, и она обязательно сдетонирует. Выработка – это длинный туннель. А взрывное горение сопровождается детонацией с огромным давлением во фронте ударной волны. И движется эта волна со скоростью до 8000 м в секунду. Или ты сплавишься сразу, или сдохнешь чуть позже, расплющенный обрушившейся породой. От такого не сбежишь, потому что бежать некуда. Хотя бывали счастливчики, которых отшвыривало по ту сторону завала – но это надо быть далеко от эпицентра.

– А служба безопасности?

– Хм… Безопасность. Надо делать вентиляционные штреки, ставить мощные вентиляторы в выработках, чтобы шел постоянный сильный поток воздуха на поверхность, рассыпать везде инерционную пыль... Разработка проекта системы проветривания и его реализация – сложная и дорогостоящая вещь. Никто не хочет этого делать. Это лишние траты шаниксов, а план нужно выдавать на-гора при любом раскладе.

– И..?

– Угу. И. Трое из нашей смены спеклись сразу, а мне повезло – выжгло только половину лица и раздавило породой ноги. Я как чувствовал, установил незадолго до этого дополнительные усиленные пластины брони на корпус и шлем. Жаропрочные. Импактор посоветовал. Ну и вот… Я отрезал то, что не мог вытащить, проволокой перетянул магистрали, чтобы остановить течь, и скребся через завал трое суток как киберкрыса. Хорошо, что руки у меня не травмировало. Тогда вместо правой у меня был бур. Я ни о чем не думал. Сначала дико боялся там, в давящей тьме. А потом бояться устал. И тупо действовал на инстинктах. Сложно объяснить, что было тогда со мной. Но я понимал, что смерть стоит рядом. И тогда я ее принял. Не смирился, нет. Просто принял на каком-то подпроцессорном уровне тот факт, что она всегда рядом. Всегда, понимаешь? Позовешь – она придет. Не позовешь, будешь бороться – она не тронет тебя до тех пор, пока ты бороться не перестанешь. Решать мне. Это уже потом я осознал процессором, что сражаешься по-настоящему только тогда, когда тебе уже нечего терять, кроме актива. Если, конечно, хочешь жить. Я хотел. Ну да, с той стороны завал тоже разбирали. Не из-за нас, нет. Там была толстая энергоновая жила.

– Ты так спокойно об этом рассказываешь…

Мегатрон приподнялся на локте, потом сел прямо.

– А к чему излишние эмоции? — спросил он. — Буду ли я размахивать руками и эмоционально все изображать или стану говорить спокойно – что это изменит в прошлом? Ничего. Это было, и я это выдержал. Стал сильнее. Стал собой настоящим. Поэтому я и побеждаю на арене. Для моих противников смерть – это враг, которого надо победить. А для меня смерть – это часть жизни. Я с ней сросся в некотором роде. И в бою я сам становлюсь ею. Актив и дезактив всегда ходят рядом. Ты же не знаешь, когда умрешь? И никто не знает заранее. Единственное, что остается – пройти свой путь достойно. И никогда не забывать, что именно смерть делает жизнь такой сладкой. Жажда жизни без смерти – ничто.

Орион молчал, только шум вентсистем выдавал его волнение, а потом стиснул руку Мегатрона.

– Ты, – сказал он. И Мегатрон понял, что окажись он в той выработке с другом, умирать было бы не страшно.

– Ты, – ответил Мегатрон, переплетая пальцы, и прижался лбом к шлему Ориона.

Они могли бы вечно сидеть так – и ощущать это невероятно полное единство. Кто сказал, что искровое слияние должно быть контактным? Чушь! Сейчас Мегатрон чувствовал пульсацию Искры друга даже через броню, на расстоянии. Эти ошеломительные мгновения, когда знаешь, чувствуешь, понимаешь, почти растворяешься в другом, но остаешься при этом собой.

Наваждение прервал звонок по коммлинку.

– Шлак, – проворчал Орион с сожалением.

Мегатрону стало смешно.

– Мне нравится, что я на тебя плохо влияю, – сказал он. – Ты уже понемногу начал ругаться. Еще чуть-чуть – и будешь похож на живого меха, а не на икону Праймаса на стенке. Ответь же.

– Привет, Орион! Ты где? – звонкий голос Джазза будто иголка проткнул хрупкую пелену равновесия. – Магнус тут зашел к тебе в гости, решил подождать, пока ты не явишься, обнаружил ваш джентльмехский набор и чуть не выпал в стазис. Теперь он думает, что тебя готовят в кибервампиры, поэтому лучше тебе поскорее вернуться и… – потом послышалась какая-то возня, и Джазз прорезался снова. – Ну, уж нет! Коммлинк я тебе не дам! Прикинь, а свою говорилку он об стену раздавил, когда шарахнулся от – ха-ха-ха! – настольной экспозиции! – дальше Джазз не мог говорить из-за душившего его хохота.

– Если этот фрагнутый солдафон трогал мои клыки, я оторву ему антенны! – прорычал Мегатрон и добавил уже спокойнее Ориону. – Цепляйся. Придется опять лететь – так будет быстрее.

– Если он еще раз войдет ко мне в кварту без моего разрешения, я сам их ему оторву, – мрачно ответил Орион.

– Ха. Не оторвешь. Скорее перепрограммируешь замок. Членовредительству я еще тебя не учил, – развеселился Мегатрон. – Ну, летим? Правда, за превышение скорости, наверное, полагается штраф.

– Летим, – ответил архивариус.

В самом деле, лететь было куда быстрее.
А штрафы пусть платит Магнус.



***
В тексте использована чуть измененная цитата из стихотворения И. Бродского "Подсвечник":
www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=7595

@темы: G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

Из авиации большой вы нас не исключайте

[Гил, кот из подворотни]

Название: Взлетаем....Наливайте!
Автор: Гил, кот из подворотни
Размер: мини, 1805 слов
Пейринг/Персонажи: Беррикейд, Гриндор, Старскрим и т.д.
Вселенная: G1
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Примечание: выполнение задания главы 2

Шел десятый ворн после окончательного окончания войны с чем бы то ни было и во чтобы то ни стало. Кибертронцы хотели просто жить. Лидеров обоих фракций засадили за переговоры, правда, чуть не пострадал Свиндл, так и не раскрывший рецепт клея. В итоге организовали совет народных комиссаров под председательством Шоквейва.
Разумеется, былое и думы так легко не забыли. И у новообразованной полиции и службы безопасности работы было выше антенн, но, в целом, жизнь налаживалась. Однако, не все было так гладко. Кибертронцы на своих собственных корпусах прочувствовали дефицит и прочие ограничения, вплоть до сверхзарядки по карточкам. Впрочем, никто не роптал, все приспосабливались и надеялись на светлое будущее.
Денёк выдался приятным, Старскрим сидел на лоджии, выходящей во внутренний дворик, и, занимался починкой насупинаторников, чехлов на платформу и прочей нужной в хозяйстве, но довольно не прочной дребедени. Апартаменты Старскрима и Скайфайера были расположены столь удобно, что можно было наблюдать за жизнью всего комплекса, не вставая с табуреточки. И метко комментировать. Или давать советы этому пустопроцессорному Прайму, как правильно орать на Мегатрона. А то ни ума, ни фантазии, ни изящных форм. Ну или самому наорать, если Оптимус сильно попросит. В общем, красота. И никакого головизора не надо, все равно там смотреть нечего, а во дворе кипит жизнь.
Вот и сегодня дворик не подвел. Только Старскрим угнездился и решил с чего начнет починку, как во дворике нарисовался мрачный Бэррикейд. Доблестный служитель, теперь уже нынешнего закона и порядка, мрачно сканировал окружающую действительность. Но действительность не поддавалась. День был ясным, стрекотали мелкие инсектиконы, легкий ветерок колыхал листики пластиковой имитации земных растений. (За время странствий кибертронцы чего только не нахватались у всякой инопланетной сволочи). Сикер притих и решил пока не комментировать. В целом ничего нового, канистра с мигалкой ждет канистру с винтами, чтобы винты эти оторвать. Все просто. Бывает и наоборот. Предсказуемо, но весело.
Однако, сегодня все прошло немного не так. Канистра с винтами появилась. Очень злая канистра. Только вот Старскрим и прочие невольные зрители немного не поняли, на что же так разобиделся Гриндор: может на то, что Бэррикейд сбил его, а может и на то, что он второй в очереди на отрывание винтов этому ржавому куску шлака.
- Отработка с мигалкой, - никак не мог успокоиться винтолет.
- От отработки слышу! Эта.... этот... - полицейский возмущенно забулькался. Гриндор сочуственно похлопал несчастного по спине. Судя по всему, Блэкаут натворил ТАКОЕ, что лучше ему самому в плавильни бежать. Целее будет.
Старскрим даже отложил работу. Это же надо, вертушка совсем с нарезки съехала. Но от размышлений его отвлек внезапно вышедший на связь не предвещающим ничего хорошего голосом, Вортекс. Десептикон в свою очередь поинтересовался, где же носит винты этого недостойный выродка славной семьи винтолетного движителя.
- Эй, Бэрри! - сикер не считал нужным тратиться на внутреннюю связь, когда можно было всех ввести в курс дела одновременно, - я смотрю и Вортекс вашего ненаглядного ищет, записать в очередь?
- Пиши, - скрипнул дентами полицейский, - А зачем?
- Так Вортекса припахали вести у аэроболтов урок по взлету - посадке, а этот ошибка винтолетостроения где-то сверхзарядки раздобыл и залился по самые гироскопы.
- Так вот, кто приделал колеса моей заначке! - взвыл сиреной Бэррикейд, но быстро взял себя в манипуляторы. Следователь он, или где? - Так, погоди, а с чего это Вортекс этих недолетов пасет? Ими же Скайварп занимался.
Тяжело вздохнув вентиляцией, Старскрим рассказал, что эти недолеты успешно научились взлетать и садиться ценой истрепанной нейросети несчастного сотриадника.
- Вот и отдыхает. В клинике неврозов. Тандер с ним, - поянил сикер.
- А с этим что? - напомнил о себе Гриндор.
- Фейспалм. Хронический, - блеснул знаниями Старскрим, - Ну и повесили их на Вортекса. У него нейросеть покрепче. А этот болт без нарезки на них атаку имитировал. Напугал, что закрылки посводило. Ну они на него и рухнули.
- Цел? - Бэррикейд прикинул, что он может использовать в воспитательных целях из того, что имелось под манипулятором.
- Ну да, только винт погнули, в трех местах.
- Что? - Гриндора закоротило, да так, что Бэррикейд принес раскладное кресло и устроил вертушку в тенечке, а Старскрим изящно снизошел с балкона с кубом успокоительного.
- Мой винт! - взревел Гриндор, щедро поливая омывателем все и вся, - Мой новенький винт!
Старскрим и Бэррикейд, залитые по самые антенны, переглянулись. И раньше-то порча деталей сокомандника не поощрялась, а теперь, в условиях всеобщего дефицита и дороговизны, когда даже бронетрусы бережно хранят и пользуются пластиковыми или вообще одноразовыми из спецавтомата? Расстрелять, переплавить и еще раз расстрелять, как минимум.
- Вортекс, - очнулся Бэрри, - Хочешь быть третьим, тащи заначку. Да не наматывай мне проволоку на антенны, знаю, что у тебя запас, не жмоть. Да эта ржа мою заначку вылакал! Нету у меня талонов, на запчасти сменял. Да кто ж знал? Ну, то-то, и не жмись, а то устрою тебе, ты меня знаешь.
День становился все интереснее и интереснее. Во дворик бодро выкатился Космос, установил раскладное кресло, весьма внушительного размера, раскрыл веселенькой расцветки зонтик и побежал за столиком.
- Чего это он? - удивился Старскрим.
- Да так, местечко для Астротрейна готовит, - ответил вышедший развесить на просушку коврики Оптимус. Всякую подобную нужность старались сушить, используя бесплатный ресурс. И экономно, и на свежем воздухе побывать, и посудачить. - Они с Бамблби за него драться собираются. До первой вмятины. А у вас тут что? Может, Рэтчета позвать?
- Можно будет, - мрачно прошелестел Бэррикейд, - но потом.
Приемлемое наказание для коварной сволочи Блэкаута, чтоб на всех хватило, не придумывалось.
- А он занят, - подал голос направляющийся куда-то с авоськой Спрингер.
- Это еще чем? - не понял Прайм, - он же собирался за УЗ-ванной в ремонтную.
- Кап кулак дружбы словил, - поделился информацией Спрингер, - говорили ему, сиди уже, жди очереди на замену дрыгателя, так не же, жучки на кузов, шартикон в стойку! А у вас тут что? Ждете махач Космоса с Би?
Бэррикейд вкратце поведал причину сборища, Спрингер сочувственно кивал и поддакивал, заодно уточнил у Вортекса, где Браул достает пыжи для пушки.
- Погоди, Грин, он у тебя ТОТ САМЫЙ винт упер? Ну, который Мотормастер тебе ЛИЧНО расписал?
- Да-а, - снова всхлипнул вертолет, - То-от самый! Я за него талоны на приса-адки отда-ал!
От услышанного Спрингер сполз вниз. В процессорах не укладывалось, что же должно твориться в программах у Блэкаута, чтобы сотворить все вот это. Но, собрав гироскопы в кулак, он откланялся и побежал в магазин, пообещав поп-кристаллов и газированного энергона всем присутствующим.
Тем временем, Космос установил столик и красиво сервировал его газированным энергоном и цветными кристаллами. Полюбовавшись на содеянное, минибот ушел в свои апартаменты приводить себя в порядок и всячески готовиться к предстоящей драке с этим наглым выскочкой Би. Бэррикейд в тоже время внимательно разглядывал кресло, Вортекс всячески опекал Гриндора, Старскрим вернулся к прерванному занятию.
Тишину и покой нарушил Джазз, заявивший, что завтра в продажу поступят всякие элементы наружной обшивки из новой коллекции Мотормастера, и все, радостно начали записываться в очередь. Старскрим спрятав номерок в субкарман, вернулся к починке чехлов. Вот уж кто хорошо устроился, так это Мотормастер, булыжник ему в выхлоп, и его гештальт. Но с другой стороны, никто не ожидал, что у этого куска земного (земного!) шлака такая тонкая кристаллическая решетка и чувствительная к прекрасному искра! А еще чуйка на все фортели моды. Мотормастер быстро учуял настроения кибертронцев. И понеслась. Земные атрибуты, как то: пластиковые имитации растений и защитные сетки, гирлянды, орнаменты и аэрография, одноразовые смываемые краски и прочая, колесный барыга быстро ввел моду на недолговечность. Правда, мода на яркие, даже кричащие расцветки держалась упорно и сдаваться не собиралась, тут даже Мотормастеру пришлось уступить общественному. Но это никого не удивляло, всех порядком достала серость. Без курьезов не обходилось, конечно. Тот же Джазз, сэкономивший на профпокраске еще долго смешил всех яркой неоновой кормой в разводах, а уж про нарастившего передний бампер Клиффджампера и говорить нечего. Бедняга заваливался вперед, пока не дошла очередь по квоте на ремонт к этой выскочке Кнокауту. Впрочем, эту красную инфекцию тоже стоит пожалеть, после того, как подпольные ремонтные выросли как плесень, работы у Кнокаута появилась масса. И это не считая льготников, по госпрограммам и квоте. Не зря свой энергон потребляет, не зря.
Бэррикейд тоже времени не терял. Принес пару некондиционных мигалок, расставил по углам импровизированного ринга. Более-менее пришедший в некоторое искровое равновесие Гриндор устраивал удобные места. Вортекс бодро полетел за заначкой. В общем, все были при деле. Бээрикейд, правда, периодически терроризировал Проула, подошедшего на огонек, но коварный автобот молчал, и терпеливо выслушивал все, что приходило коллеге в процессор. То же мне, коллега. Ни понятий, ни сочувствия. Ни мыслей. Одни протоколы и штрафы, дрон с мигалкой, ей-Праймас! Вот пускай его нытье теперь уголовный кодекс выслушивает. Вместе с административным. Но вскоре десептикон немного оттаял, выслушивать будет (халявную сверхзарядку никто не отменял и пить Проул не умеет), решил обойтись тем, что булыжник в выхлоп этому зануде, а не номерок в очередь за новыми ковриками. Проул, видимо по подгоревшей корме поняв, что может остаться без ковриков, тут же вышел на связь и долго поливал отработкой одного винтолетного болта, нализавшегося по самые лопасти и творящего Юникрон знает что. Пока Бэррикейд и Гриндор барахтались в потоке изъяснений Проула, явился Вортекс и тут же предложил Проулу бесплатный курс в боевиконской школе изящных манер и изысканной словесности. Проул хотел было отказаться, но хитрый боевикон заявил, что у него коллапс антенн и тогда автобот должен оплатить лечение нейросети и восстановление слуха. Все считали, что Вортекс со-гештальтники неплохо устроились. Школа изысканных манер и все такое пользовалась бешеной популярностью. Большая часть кибертронцев все эти навыки давно и , как думали, безвозвратно, утратили. Но боевиконы доказали, что это не так и школа процветала. Бэррикейд предложил подключить к Блэкауту ДЖД, но Проул заявил, что справятся собственными силами, и ДЖД сейчас нет месте, а где - спрашивай Мегатрона. Свои же задумки обещал раскрыть вечером, когда придет с дежурства. Десептикон скрипнул дентами, но смирился. Проул сказал вечером, значит вечером.
Тем временем, во дворике появился Астротрейн и Космос принялся изображать бурную деятельность вокруг столь дорогого искре многорежимника. Вскоре явился Бамблби, и миниботы начали перепалку. По традиции, с обругивания друг друга, начиная со сборочной линии и заканчивая подсветкой окуляров. Все это было бы более зрелищно, если бы Космос постоянно не отвлекался на Астротрейна, то и дело подливая энергона, смахивая пыль, поправляя зонтик и подушечку. Би за это время успевал подзабыть и осмысленная ругань превратилась в байтораздирающий винегрет. Вынужденные зрители разошли, остались только Старскрим, ему нужно было закончить начатое, и Астротрейн, который ушел бы, но кодекс поведения, традиции и прочая мешали.
В скромном обиталище Бэррикейда кипели нешуточные страсти. Блэкаута склоняли по всем и всея, что он уже должен был расплавиться от силы внушения. Но споры разрешил заглянувший на огонек Мегатрон. Шальную вертушку ожидали общественные работы за голый паек, полное прохождение курса в школе хороших манер под началом Вортекса и занятие с аэроботами пока лично он, Мегатрон, не скажет, что хватит. А винт Гриндору бывший лидер справил, использовав служебное положение. Мотормастер очень не хотел лишиться крупного правительственного заказа. На том и разошлись.
Старскрим убрал корзинку с рукоделием, полюбовался на хлопочущего вокруг ненаглядного шаттла Космоса, и отправился на боковую. Завтра трудный день, надо выстоять в очереди.
И только Блэкаут гулял по крышам, напевая ставшую народной вертолетную песенку, еще не зная, что его ждет. Над ночным городом еще долго разносилось:
- У нас тут все наоборот, мы снабжены винтами...Не вертолет, а винтолет. Не правильно назвали. Так что кругом одни винты и на хвосте есть винтик, мы на одном, но долетим, хоть нас располовиньте.

@темы: G - PG-13, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Текст, Глава 2

---

[tf.resort]

Название: Сонеты другу. Заключительная часть.

Автор: tf.resort
Вселенная: разные
Категория: джен
Персонажи: Мегатрон, Орион Пакс
Форма: 4 французских сонета = 56 строк
Жанр: анст, драма, AU
Рейтинг: G
Примечание: венок сложился. Напоминаю, что первые строки 14 пронумерованных сонетов составляют самостоятельное произведение - магистрал. При этом заканчиваться каждый стих должен той строкой, с которой начинается стихотворение, следующее по порядку.
Последний, 14-й, сонет начинается с последней строки магистрала и заканчивается его первой строкой, демонстрируя своеобразное кольцо, круг, т.е. воплощая саму форму венка. Каждая работа венка построена по схеме: тезис-антитезис-синтез, что является обязательным для сонета (поэтому сонетом нельзя назвать любой стих из 14 строк, а только тот, что соответствует заявленной структуре).
Идеей венка было показать, как меняется отношение Мегатрона к другу и к миру, который он так хотел изменить, а в итоге разрушил. Финал, 14 часть, представляет собой подведение итогов.
Также напоминаю, что разбивка и публикация венка по частям осуществлялась не ради увеличения числа постов, а потому, что поэтическое вдохновение - явление непрогнозируемое, и заранее рассчитать, когда, как, что и сколько напишется, возможности нет. )


11.
А идеалы больше не нужны.
Есть новое, что старого дороже.
Два лидера… Но все же как похожи,
Раз в клетку роли мы заключены!

Под куполом бездонной вышины
С чего бы вдруг тоска мне Искру гложет?
Быть может, и тебя терзает тоже
Холодное сознание вины?

Но не имею права я на жалость,
И времени почти что не осталось –
Событий нас закружит ураган,

И мы сойдемся в схватке рукопашной,
Два бывших друга, нынче – два врага.
Грядущий взрыв необратим и страшен.


12.
Грядущий взрыв необратим и страшен,
Властителям пришел последний час.
Волна войны раздавит высший класс
Обломками обрушившихся башен.

Мы опытнее стали. Стали старше –
И что с того? Что изменилось в нас –
Уменье видеть вещи без прикрас?
Но что мы назовем в руинах нашим?

Пространство прогибается вовнутрь,
Под облачной чертой зарницы бурь
Предвестниками вспыхивают чаще.

Но выбор сделан. Нет пути назад,
А дезактив глядит тебе в глаза.
И даже воздух будто бы заряжен.


13.
И даже воздух будто бы заряжен,
И льют с небес кислотные дожди…
Мой бывший друг, пощады ты не жди,
Безжалостным я смерти выбран стражем.

Нам мир войной уже обезображен.
Твою я вырву Искру из груди!
Глядите все – сражаются вожди.
Удар мечом… Меня ты ранил даже.

Но вижу: и под маскою не скроешь
Сознание, что ворны сочтены.
Ты с ненавистью смотришь ледяною,

Ты выбрал путь враждебной стороны.
Но разве не делился я с тобою
Витающим предчувствием войны?


14.
Витающим предчувствием войны
Себя всегда я помню одержимым.
Но странно: почему же радость мнима,
Когда мои враги побеждены?

Удары и паденья не страшны –
Я был как будто Праймасом хранимый.
Но в Искре пусто… И меня незримо
Не окрыляет чувство новизны.

Среди убитых я стою устало.
И все вернулось будто бы к началу
Вращеньем мирового колеса.

Впивается в процессор мысль как жало:
Я одинок… Об этом мне звучали
Философов отживших голоса.


Магистрал еще раз дублирую тут (в шапке среди числа работ он не указан):


Философов отживших голоса
О чем тебе шептали в изголовье?
Скажи, мой друг, но будь немногословен,
Не прячь глаза, не опускай лица.

Твои раздумья тяжелей свинца –
Не миновать вражды среди сословий.
Не дружбой и не трепетной любовью,
Но ненавистью полнятся сердца.

Как лед под солнцем без остатка тает,
Уходит прочь эпоха золотая.
А идеалы больше не нужны.

Грядущий взрыв необратим и страшен,
И даже воздух будто бы заряжен
Витающим предчувствием войны.

@темы: G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 1