РИАльнА про культуру -)

[insigniawars]

Название: Тяга к прекрасному
Автор: tf.resort
Размер: мини, 1 090 слов
Персонажи: Мегатрон, Оптимус Прайм, Праул, Джазз, Старскрим, Саундвейв, Бластер, ОМП.
Вселенная: все понемногу
Категория: джен
Жанр: юмор, стеб, дружба, романтика, AU
Рейтинг: G



Они сидели по разные стороны и смотрели друг на друга. Противники. Враги. Многолетние соперники, никогда бы не севшие за стол переговоров, если бы не…

– Мы собрались, господа, чтобы обсудить пренеприятное известие, – хмуро сообщил Праул. – К нам летит ревизор Межгалактического совета.

– Тоже мне неприятность, – хмыкнул Мегатрон. – Какую опасность для нас представляет это головоногое?

– Он рептилоид, – поправил Оптимус. – Но это не главное. Главное – причина его визита.

– Санкции, – сказал Праул таким противным голосом, что Мегатрону захотелось свернуть ему шеврон в трубочку. – Они ввели запрет на добычу энергона на планетах других солнечных систем из-за нашей политической неблагонадежности. Ресурсы Кибертрона исчерпаны. И, насколько я знаю, десептиконы также испытывают серьезную нехватку топлива.

– Ближе к делу, – процедил Оллмайти.

– Ближе некуда, – вклинился Джазз. – Он летит посмотреть на нас. Типа, гуманно сначала составить мнение о механоидной расе на месте, а уж потом вынести вердикт: можно нам дать топливную соску или закрутить кран, чтобы мы выпали в стазис от голода. Думаю, вы тоже узнавали, что ему надо.

Мегатрон покосился на связиста.

– Саундвейв: подтверждение, – сказал тот. – Информация: цель ревизии – дать заключение не только об интеллектуальном, но и морально-этическом уровне жителей Кибертрона.

– О, начались рассуждения на высокие темы, – заявил Старскрим, изящно покачивая ногой. – Ну, раз инициаторы встречи – наши многоуважаемые колесные (тут его голос прямо-таки истек ядом), может, они и внесут первое предложение, как решить проблему? С позволения моего Лидера, так сказать.

– Может, и внесут, – не менее язвительно усмехнулся Джазз. – Быть первыми нам не впервой.

– Ах, ты! – взвился сикер, но Мегатрон ощутимо прихватил его за крыло.

– Я сказал, ближе к делу, – угрожающе повторил он.

– Если ближе к делу, то нам надо выработать совместный план, – поспешил вступить Оптимус. – Такой, который поможет произвести на ревизора нужное нам положительное впечатление. Мы должны показать себя расой, способной не только к разрушению, но и к созиданию.

– Так-так, – прищурился Мегатрон. – И что же ты хочешь совместно… построить?

– Ничего, – обезоруживающе улыбнулся Оптимус, и у Мегатрона что-то внезапно дрогнуло в Искре. Прайм улыбался так, как еще давно, до войны: доброжелательно, без малейшей насмешки над собеседником, понимающе и искренне. Так, пока не случилось то, что случилось после. – Я ничего не предлагаю построить, у нас на это нет времени. Но есть другой путь. Раса, способная к созиданию, не только строит. Она создает произведения искусства. И они не обязательно будут из металла или бетона.

– Я уже есть произведение искусства, – фыркнул неугомонный авиакоммандер, но Мегатрон еще раз прихватил его за крыло. Гораздо сильнее. Сикер понял, раздраженно засопел вентиляцией и заткнулся.

– Я слушаю, – императорским тоном изрек Оллмайти.

– Мы предлагаем устроить творческий вечер, – сказал Прайм. – Без призов, без присуждения мест. Просто дать каждому, чья Искра еще не очерствела, проявить себя не как воина-разрушителя, а как творца. Например, поэта. Мне кажется, что ревизор, ставший свидетелем такого события, не станет считать нас существами, склонными исключительно к агрессии.

Мегатрон задумался. В работающем процессоре Прайму не откажешь. Рифмоплетство – самый простой способ. Получается дешево и сердито. Да и сам он в молодости поэзии был не чужд. Что может быть лучше, чем вставить пару строф в зажигательную революционную речь? Да, были времена!

– Согласен, – ответил он и решил, что лично займется стихотворным образованием подчиненных. – Не знаю, сколько у вас осталось в живых поэтов, но, думаю, немного. Поэтому надо провести для всех хотя бы поверхностный лизбез, как надо писать стихи.

И участники совещания разошлись по фракциям, чтобы нести разумное, доброе, вечное.

Как было с поэтическими способностями у автоботов, Мегатрон не выяснял, а вот собственные подчиненные его в этом плане не порадовали. Эстетика разрушения была им понятна, а вот дактили, ямбы и хореи воспринимались как матерная брань. А терпение у Мегатрона было не безграничным.

***

– …Повторяю последний раз! – рявкнул Оллмайти и так влупил указкой по столу, что у слушателей антенны втянулись в шлемы сами собой. – Несколько слогов, объединенных ритмическим ударением, – это стопа! Размер – это порядок, в котором размещаются ударные и безударные слоги! Про рифму я уже говорил. Если ударение падает на последний слог, то это ботская рифма. Если на предпоследний – фемская! Кто умный – тот все записал, кто не умный – пусть пеняет на себя! Чтобы к завтрашнему дню все у всех было готово! Вопросы есть?

У аудитории, не желавшей познакомиться с указкой поближе, вопросов не было. Но молчаливому согласию Мегатрон не доверял, а потому приказал связисту слегка пошпионить за новоиспеченными мастерами художественного слова.

Поэтому Саундвейв ходил по коридорам, выкрутив датчики на максимум, и прислушивался к бурно протекавшим за дверями сокомандников творческим процессам.

У конструктиконов все вроде бы шло нормально:

Рихтовка! Сколько в этом слове
Для Искры робота слилось!
Но газосварка наготове,
Как новой будет полуось!

У стантиконов, судя по покосившейся двери, поэзия частично смешалась с дракой, но сейчас все было на мази:

Мы автоботов не пинаем,
Но в нас силен страстей накал –
Ведь мы процессоры ломаем:
С чем срифмовать карданный вал?

У летучек все было предсказуемо:

Над равниной ржавой моря гордо реет белый сикер…

Даже шеф решил тряхнуть стариной и порадовал второго зама ностальгическим бормотанием:

Сижу за решеткой в забое сыром,
Вскормленный в неволе, махаю кайлом.

На первый взгляд, все шло неплохо, и Саундвейв занялся своим заданием – думать над музыкальным сопровождением для «поэтов».

***

Но все-таки автоботы их опередили. Безоговорочными звездами вечера стали Джазз и Бластер. Диверсант перебирал струны гитары, его негромкий мягкий бэк-вокал входил прямо в Искры слушателей, а автоботский связист хорошо поставленным голосом выпевал со сцены проникновенные строки:

Я повстречал тебя в промзоне,
Где ты, отъехав от ворот,
Слил отработку на газоне
(А он один на весь завод!)

И что-то сразу защемило
В груди, в районе вентсистем.
Ах, что тогда со мною было!
А нынче мы уже не те,

А нынче мы бросаем бомбы
С орбиты вниз, на города,
Живем в бетонных катакомбах.
Куда мы катимся, куда?

Мой милый друг! Поверишь, право,
Я беспокоюсь о тебе.
Исчезли юные забавы
В тупой, бессмысленной борьбе.

Сегодня я овеян славой
И на честплейте ордена,
Но всю проводку измотала
Межфракционная война.

Мечтаю, чтоб мы стали ближе
И Искра екает, пока
В пылу сраженья не увижу
Твой визор, треснувший слегка.

Расслабленная аудитория проникалась и вздыхала. Многие, вспомнив чудесное мирное время, вытирали выступивший омыватель платочками и косились на Саундвейва, у которого даже маска горела румянцем смущения.
Ревизор, оказавшийся помесью змеи и дракона, был в восторге и доверительно урчал лидерам о том, какие, оказывается, механоиды тонко организованные натуры и как сильна в них тяга к прекрасному. Надо, надо не только дать трансформерам разрешение на добычу, но и оказать другое содействие. Он уже связался с Галактическим советом, в ближайшее время прилетит еще комиссия по определению размеров гуманитарной помощи и проч., и проч., и проч.

«Еще одна комиссия?» – подумал Мегатрон и посмотрел на Прайма. Тот развел руками, но, в общем-то, выглядел довольным, пацифист шлаков. Ну ладно, решил Оллмайти, гуманитарная помощь тоже не помешает.

А повоевать можно будет и после. Когда-нибудь потом.