[Ladena]

Название: танцуй, танцуй 2
Автор: Ladena
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Джазз, Мираж
Вселенная: Разбитое стекло (Shattered Glass)
Категория: джен
Рейтинг: G – PG-13
Примечание: продолжение потанцулек )) Наверное весело танцевать с партнером, который может в любой момент слиться со светом. Или просто слиться XD

@темы: Визуал, G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Глава 2

---

[Diana Vert]

В рубрике переводов у меня продолжение пейрингов с неожиданными штуками! И да, в тему главы. =)

Здесь есть именно тот формат Мегатрон/Саундвейв, который я люблю. :3 Ну, и поэт-революционер всегда лучше просто поэта и просто революционера!


Название: Поэзия
Автор: Owlix
Переводчик: Diana Vert
Размер: мини, 1208 слов в оригинале, 985 слов в переводе
Пейринг: Мегатрон/поэзия, Импактор, Орион Пакс – Оптимус Прайм, Тарн, Старскрим, Шоквейв, Саундвейв
Вселенная: IDW
Категория: джен
Жанр: очень поэтические страдания
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Мегатрон никогда не переставал писать стихи. Он писал обо всех. О всем, что имело значение.

Мегатрон никогда не переставал писать стихи.
Он пытался. Но если он отказывался от них, эмоции проявлялись иными, куда менее подобающими способами. Поэтому он перестал сдерживать рвущиеся на свободу слова. Разве не за это в том числе он боролся: за право каждого делать то, что хочется, вне зависимости от альтмода или функции? За право отвергнуть жесткие ограничения?
Тем не менее он хранил свои стихи в тайне.

Когда-то у него были слушатели.
Импактор, первый из них. Первый его друг в шахтах, и долгое время – единственный друг вообще. Импактор был сложнее, чем многие думали; шахтерам вредно казаться умнее начальства, этот урок он хорошо усвоил. Политическая лирика Мегатрона рождала в Импакторе ярость. Однажды глубоко под скалами Мегатрон прочитал стихотворение, которое вдруг растрогало его. Тогда Мегатрон и осознал важность слов – и творчества.
Орион, следующий. Орион, всегда носивший маску, чтобы скрывать эмоции, прятать трогательную уязвимость обнаженного лица. Орион, взгляд которого все равно раскрывал глубину его чувств. Он глотал стихи Мегатрона, будто оголодав, и Мегатрон видел, как его оптика меняет фокус, расширяется, сверкает ярче. Его лучший слушатель. Ориона сильнее всех не хватало.
Совсем недолго – Саундвейв. Еще до начала войны. Накануне того, как Мегатрон полностью замкнулся в себе во благо дела десептиконов.

Больше Мегатрон не делился стихами ни с кем. Миллионы лет он читал их вслух только наедине с собой, в пустой комнате.
(Нет, не совсем так. Он прочел немного военных стихотворений Тарну – последнему Тарну, обладавшему акцентом высоких каст и одержимому поэзией. Тарну, который слепо поклонялся Мегатрону, почти доведя восхищение до фетишизма. Но то были стихи о войне – только насилие, и жестокость, и радость. Честно говоря, неплохие сами по себе, они были далеко не лучшей его работой. Не дотягивали до стихотворений, которые обнажали его искру.)

Иногда Мегатрон представлял себе, что его поэзия переживет войну – переживет его самого. Что ее будут читать повсюду в отдаленном, туманном будущем, когда он станет неприкасаемым для критиков или попросту умрет, и никто не сможет задеть его.

Он написал стихи обо всех них. Обо всех, кто имел значение.

Прайм, конечно. Все еще Прайм. Всегда – Прайм. Война сделала его еще прекраснее – превратила из законника во фрагово восхитительного гладиатора. Можно сказать, что Мегатрон узнал его еще глубже благодаря тому насилию, которое они разделили. Стихи гремели в голове Мегатрона, даже когда они сражались. Он складывал их, лежа среди обломков, редактировал, пока медики заваривали в нем пробоины. Он посвятил Прайму сотни убийственных строк, возвышаясь над ним и готовясь его прикончить.
Стихи о Прайме были лучшими. Если Мегатрона и запомнят, то благодаря им. Их он сильнее всего хотел отправить лирическому герою, но – это было бы глупо. Может быть, он так и поступит, если война когда-нибудь закончится – когда Мегатрон выиграет или даже если проиграет.

Старскрим. Его трепещущий и прекрасный заместитель; тонкие крылья, и острые слова, и жесткие углы. Жестокий и красивый, элегантный, с благородным акцентом – в нем воплотилось то, чего у Мегатрона никогда не могло быть, и все же Мегатрон всегда оказывался на шаг впереди него. Возможность удара в спину толкала его вперед.
Мегатрон нечасто писал о Старскриме – слова для них обоих значили так же мало, как и насилие, существовали иные способы сбавить напряжение и проконтролировать эмоции, которые неизбежно вспыхивали рано или поздно. К поэзии приходилось прибегать редко.
Те несколько строк, что он написал, были слишком нежными, чтобы упоминать их или облекать в грубое исполнение. Мегатрон держал их в тайне, как можно дальше, тщательно закодированными.

Шоквейв. Столь же надежный, как и Старскрим. Насчет них Мегатрон не сомневался: они всегда будут теми, кто они есть. И, как Старскрим, – мех, который никогда не должен был повиноваться Мегатрону, – бывший сенатор подчинялся командам шахтера. Коррумпированное правительство сломало Шоквейва, но Мегатрон завладел тем, что осталось, и обнаружил ценные таланты.
Мегатрон писал о Шоквейве языком точным, доведенным до совершенства сотнями редакторских правок; иногда – на устаревшем, архаичном, невыразительном бинарном коде. Он начинал работу с длинных черновых набросков, сокращал их в несколько раз, и так – пока не останавливался на десятке идеально подходящих слов.
Потому что в эффективности Шоквейва всегда была своя поэзия. Потому что им можно было восхищаться: то, от чего его избавили другие, Шоквейв оставил позади. Мегатрон стремился к тому же. И раз за разом отбрасывал неверные слова, не оставляя на странице ничего, кроме логически выверенной, установленной истины.

Саундвейв. Лейтенант, о котором Мегатрон писал чаще всего.
Саундвейв – и его бесконечная надежность, неизменный уравновешенный нрав. Саундвейв – как гул собственного двигателя Мегатрона, как неизменный проблеск звезды. Верный настолько, что его преданность переживет саму планету.
Саундвейв, которому Мегатрону сильнее всего хотелось доверять. Тот, с кем Мегатрон так хотел разделить свое бремя. Тот, кто – по крайней мере, пока – ни разу не предавал.
Это желание было глупым. Он не мог довериться никому настолько, чтобы позволить… сменить роль рядом с ним. Прайм научил его этому, и Мегатрон хорошо усвоил мучительный урок.
Стихи, обращенные к Саундвейву, были самых разных стилей. Иногда – баллады. Или военная поэзия – ведь они провели немало времени на поле битвы, рядом, залитые топливом врагов. Он восхвалял красоту Саундвейва – грубую красоту низких каст, красоту, которая была Мегатрону ближе элегантности силуэта Старскрима. Он пытался понять любовь Саундвейва к кассетам и его загадочную преданность.
Но к какому бы жанру ни принадлежали стихи о Саундвейве, они всегда были лирическими и ритмичными. Красивыми, даже если говорили о безобразном, льющимися, как музыка. Так Мегатрон писал, когда был молод, а в его голове отдавалось эхо шахт. Так он писал об Орионе, когда…

Разумеется, Мегатрон не показывал стихи Саундвейву. Но – порой думал, что тот все равно их читает.
Не такая уж неправдоподобная мысль. Мегатрон хорошо знал, как наблюдателен Саундвейв, как он одержим сбором информации, и был уверен, что шпионаж распространяется и на него тоже.
Саундвейв обычно не выражал эмоций. Однако после того, как рождалось особенно болезненное стихотворение о нем, слишком глупое или чрезмерно эмоциональное, – такое, что вызвало бы у Импактора ухмылку и заставило бы Ориона тепло взглянуть в ответ грустной голубой оптикой, – Мегатрону казалось, что он замечает, как неясно смягчается выражение лица Санудвейва под маской. Ласковые нотки в голосе. Нежность – в нечастых прикосновениях.
Даже если Саундвейв читал его стихи, он никогда не говорил о них. И это, пожалуй, тоже было своего рода доказательством преданности.



Второй текст цикла, Making Peace, уже переведен на русский Melissa_Badger. Можно тут почитать.



Название: Военная лирика
Автор: Owlix
Переводчик: Diana Vert
Размер: драббл, 400 слов в оригинале, 318 в переводе
Пейринг: Мегатрон/поэзия
Вселенная: IDW
Категория: джен
Жанр: поэтическая рефлексия
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Мегатрон не писал военную поэзию.

Мегатрон не писал военную поэзию.
Конечно, он писал о войне. А как же иначе? Война была всеобъемлющей. С каждым днем Мегатрон все глубже погружался в нее. Ради нее он изменил свой корпус, превратившись в оружие, – таким он не был даже в бойцовских ямах. Война проникла в его механизмы, просочилась в топливные магистрали, изменила пульсацию его искры.
Как бы Мегатрон ни сопротивлялся, он продолжал писать. Стихи сочились из него, как топливо из ран. Так что – да, он писал о войне.
Но он не писал военную поэзию.
Во всяком случае, не настоящую военную поэзию. Такую, какой ей полагалось быть.
Военная поэзия служила пропагандой. Слава великому Кибертрону, слава его отважным солдатам, расправляющим крылья, и все в таком духе. Написанную в ритме, сопровождающем марширующие армии, ее полагалось читать под рев реактивных двигателей и грохот танков.
Стихи Мегатрона о войне были совсем иными.
О, он мог бы написать и такое. Ему хватило бы мастерства, он бы подобрал слова и даже нужный тон, чтобы произнести их, если бы захотел. Он не чурался пропаганды или полуправды, манипулируя слушателями с помощью тщательно продуманных речей. Его не терзали угрызения совести – он совершал злодеяния и похуже.
Он даже написал несколько стихотворений в пропагандистском духе в начале войны. Тогда он еще предсказывал быструю победу. Тогда он еще планировал сохранить – хоть в какой-то мере – чистоту идеологии.
Это было до того, как Орион стал Праймом. До Симанзи.
А после Мегатрон написал стихи о войне, настоящие стихи, вдохновляющие и в то же время правдивые.
С тех пор война стала еще страшнее.
Мегатрон по-прежнему писал пропагандистские тексты. Они давались ему легко и получались весьма действенными. Его речи по-прежнему волновали, разжигали искры, вдохновляли мехов, которых он не знал, отдать жизнь ради его славного дела.
Но эти слова не складывались в стихи.
Он пытался. От вымученных строк становилось кисло во рту. Когда он упорствовал, казалось, он пытается провернуть сустав дальше, чем позволяет конструкция.
Он мог лгать. Но он не мог смириться и лгать в стихах.



Название: Ложь и поэзия
Автор: Owlix
Переводчик: Diana Vert
Размер: драббл, 686 слов в оригинале, 600 слов в переводе
Пейринг: Мегатрон/поэзия, Импактор
Вселенная: IDW
Категория: джен
Жанр: по(э)литический заговор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Два шахтера в нелегальном кабаке обсуждают природу поэзии.

Импактор опустил датапад и, сузив оптику, посмотрел на Мегатрона через стол.
– Что это такое? – он положил датапад на стол и откинулся на спинку кресла, хмурясь. – Потому что это точно не поэзия.
Мегатрон не ответил. Импактор снова поднял датапад, покрутил в руках. Трудно поверить – ведь Импактор видел, как он терял детали, не проронив ни звука, – но Мегатрон был чувствительным мехом. Скорее всего, Импактор только что задел его чувства.
– Я не говорю, что это плохо написано, – сказал он тише. – Но… я, конечно, шахтер, но не дурак. Я знаю, какой должна быть поэзия, и она не так выглядит.
Импактор поднял взгляд. Мегатрон не казался обиженным. Он просто… наблюдал за ним, тепло, с выражением, которое Импактор не мог прочесть.
– Какой должна быть поэзия? – спросил Мегатрон.
Это вопрос с подвохом? Но Мегатрон обращался к нему ужасающе искренне. Чувствуя себя неловко, Импактор ответил:
– Красивые слова. Красивые слова и причудливые навороты. – Он указал на датапад: – В этом нет ничего красивого.
Мегатрон кивнул. Поднял оптику, встречая взгляд Импактора.
– Раньше я тоже так думал, – сказал он. – Но теперь я думаю, что нам соврали, Импактор.
«Я думаю, что нам соврали». Наивность Мегатрона была такой милой. Импактор не представлял, как он вообще продержался десятилетия в шахтах, прежде чем они встретились. Порой Импактор ненавидел эту наивность – и хотел кулаками и буром выдавить ее из Мегатрона, заставить его реалистично смотреть на уродливый мир вокруг и на их печальное место в нем. Порой, как сейчас, он хотел защитить ее, чтобы эта яркая оптика никогда не потускнела.
Как говорят шахтеры, любой свет полезен при обвале. Мегатрон воплощал собой этот шлаков свет: сияющая оптика и ослепительная искра.
Мегатрон посмотрел по сторонам и понизил голос:
– В прошлый раз, когда мы поднимались, я получил несколько файлов. Стихи Золотого века, даже старше… Я читаю их сейчас.
Это объясняет, почему с недавних пор у него изменилось настроение.
– Да? – усмехнулся Импактор. – Не знал, что существует рынок нелегальной поэзии.
Мегатрон вздрогнул при слове нелегальный, но сегодня был черед Импактора выбирать место, так что они сидели в подпольном кабаке для тяжелой техники. Мех за соседним столом торговал нейроусилками – здесь никого не волновал какой-то там черный рынок поэзии.
– Стихи не такие, как я думал, – поделился Мегатрон. – Они совсем не красивые. Не думаю, что поэзия должна быть красивой, Импактор. Думаю, она должна быть правдивой.
Импактор посмотрел на датапад в руке и задумался. Ему никогда не нравились красивые слова и бессмысленные навороты. Весь этот шлак ничего не значил в темноте. Но – правда? Честность?
– Они хотели отобрать у нас еще один инструмент борьбы, – объяснил Мегатрон. – Они запрещают нам писать, даже учиться читать. Они перевирают историю и заставляют нас думать, что так было всегда. Все как прежде, только еще масштабнее. Они говорят нам, что поэзия – это бессмысленная орнаментальность, развлечение и баловство для высших классов. Но это не так. Поэзия может быть инструментом. Оружием.
Импактор усмехнулся:
– Мало ты знаешь об оружии! – Он встряхнул датападом. – Собираешься побить их этим?
Даже не глядя он мог сказать, что Мегатрон хмурится.
Импактор пролистал файл на датападе большим пальцем до самого верха. Он перечитывал, а Мегатрон наблюдал.
Эти слова и правда не служили украшением. Они врезались в память, как сверло бура в камень, острые и жесткие. Не красивые, но правдивые. Неприятные, как экономная подсветка в темном коридоре. Их едва хватало, чтобы осветить путь, выделить грубые очертания рельефа.
Импактор никогда не читал ничего подобного. Поэзии – по крайней мере, такой, какой Мегатрон ее описал.
Импактор долго держал датапад в руках, прежде чем вновь положить на стол.
Слова отдавались в голове, как звуки отбойных молотков и буров во время смены.
– Я все еще не уверен, что это поэзия, – сказал он и стукнул себя по лбу пальцами. – Пришли мне копию.
Мегатрон улыбнулся и скинул ему файл.

@темы: G - PG-13, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

Грядет ночь - время ужОсов ;)

[tf.resort]

Продолжение "Сезона охоты"

Название: Новый мир

Автор: tf.resort
Размер: мини, 1011 слов
Персонажи: Джазз, Праул
Вселенная: все понемногу
Категория: слэш
Жанр: драма, ангст, AU
Рейтинг: R (ну, или мягонькая такая НЦ-а)
Примечание: Желанное спасение не всегда бывает в радость.



Системы выходили онлайн постепенно. Оптика почему-то всегда включалась последней, да и ладно. Вскакивать и нестись куда-то по тревоге смысла не было уже давно. Здесь вообще все было умиротворенно-неспешным и расслабляло. Даже воздух был не просто чист, а наполнен какой-то отстраненной и успокаивающей чистотой.

Матрица, настроенная намерениями Оптимуса (Джазз впервые видел, чтобы его командир молился – шлак, что, такое вообще бывает?! ), сдетонировала верно: их занесло в новый мир. Новый Кибертрон, где никто прежде не был. Прекрасный, живой и целостный. Нетронутый рай.
И теперь они здесь, а Оптимус погиб. Или не погиб. Во всяком случае, его корпус остался там, а это то же самое, что погибнуть.

Желанное спасение не всегда бывает в радость.

А вот об этом он думать не будет. В шлак такие мысли. Они обесценивают то, что Прайм сделал для них. Сделал ценой себя.

Так что он сейчас встанет и выйдет из пещеры. Удобное местечко, надо сказать: ячеистая структура со множеством просторных "сот" (обалдеть, и в каждой было окно - настоящее, не муляж!), выходивших в обширный общий зал, соединялась коридорами и эстакадами с подобными ей. Повсюду - люминесценция сталактитов, причем в каждой пещере свет был разного оттенка.
Удивительные образования помещались в теле металлических гор, покрытых разноцветными пятнами мягких полимеров. Сказал бы кто с десяток ворн назад, что что-то похожее на пенорезину будет расти как органические кустарники, он поднял бы свистуна на смех.

Снаружи было раннее утро. Две луны: золотая и голубоватая – еще не зашли за горизонт и наполняли предрассветные сумерки мягким зеленоватым свечением. Лучше пойти к реке – он никак не мог привыкнуть к тому, что здесь была вода – абсолютно чистая, текущая меж сияющих металлом берегов, кое-где поросших странной низкой травой. Ну конечно, ржавчине в раю не место. Сплошные природные чудеса.

Не то чтобы Джазз кого-то ждал или договаривался о встрече, но здесь эмпатия, не раз сохранявшая ему актив в прошлом, обострялась в разы. Так и есть. На его любимом месте – на полянке, рядом с которой меж опаловых камней тихо журчал перекат, – виднелся знакомый силуэт с дверцами за спиной, раскинутыми как крылья.

– Доброго цикла, – улыбнулся Джазз обернувшемуся на звук шагов тактику. – Ты тоже ранняя птичка? А где..?

– Он сказал, что хочет побыть один, – о Праймас, и вот к этому мягко-задумчивому выражению лицевой Праула диверсант тоже никак не мог привыкнуть. – Я стараюсь быть с ним рядом, но не должен… давить. Блюстрик и сам знает, что даже при необходимых ментальных тренировках на то, чтобы изжить события хотя бы одного орбитального цикла, ему нужно потратить втрое больше времени. Как минимум.

– А иглы Хромдома?

– Они ломаются. Рэтчет не может ничего сделать. Если бы можно было забыть…

– Ну да, если бы, – усмехнулся Джазз. – Саунда не вдруг забудешь даже с кучей «если». А тут он хорошо постарался.

Праул не ответил – да и что было отвечать на очевидное? – и снова откинулся спиной на камень. Диверсант присел рядом. Некоторое время они молчали, но Джазз пришел сюда не за молчанием. К шаркам медитацию. У него были другие намерения.

Он придвинулся к Праулу вплотную и прошептал:

– А как насчет расслабляющего массажа? Добавим приятных ощущений к хорошему утру, м? – и полез к дверцам тактика. Круговыми движениями с силой провести по креплениям. Слегка покачать из стороны в сторону. Потянуть. И продолжить работать чуткими пальцами, уже не угадывая, а точно зная, где нужно помассировать посильнее, а где – едва касаясь.

– Джазз… – Праулу хотелось сказать, как хорошо, когда они вот так, вдвоем, и не нужно бежать, и никто не помешает, но мысли – всегда такие четкие – и слова разлетались как искорки под порывами ветра. Сил только и хватило, чтобы еще раз, тая от ласковых прикосновений, хрипло пробормотать: – Джазз…

– М-м? – тот уже чертил дорожку поцелуев от виска по скуле до подбородка. Легкие прикосновения расслабляли, голова закидывалась сама собой, открывая горло: поласкай меня еще здесь, а потом пальцами ниже, ниже. Обведи по контуру фары, спустись к брюшной секции, выписывая извилистые узоры и сбрасывая легкие разряды как раз на швы трансформации. А-ах… Да, вот так. Сладкая истома разливалась по нейросети.

– Джазз…

– Ш-ш… Расслабься. Я буду нежен, – губы, путешествующие по шее, сложились в улыбку.

Праул послушно откинулся на спину. Пальцы диверсанта легко скользили по капоту, по стыкам брони, глосса снова прочертила дорожку наверх, губы потянулись к губам, чтобы слиться в поцелуе – глубоком, соединяющем, приносящим наслаждение.

А потом Джазз его укусил. Не прихватил дентами губу, чтобы тут же зацеловать, защекотать глоссой это место, а вцепился, разрывая тонкое покрытие. И почти сразу же ткнулся под челюсть, почти прогрызая оплетку кабеля. На фоне общей расслабленности и ощущения безопасности контрастная боль показалась еще более резкой и вздергивающей. Праул попробовал отстраниться.

– Джазз, подожди! – но тот будто не слышал. Навалился, рыча, резко дернул на себя за бедра. Что за шлак? Он же знает, что Праулу куда больше нравится простой энергообмен, чем вот эта чрезмерная стимуляция сенсорики! Это что, значит «быть нежным»?!

– Джазз!

И рука на фейсплейте, жестко зажавшая рот, тоже стала сюрпризом. Диверсант яростно продолжал проламываться в него. Хорошо, что хоть подключился, хотя при таком диком ритме синхронизироваться системам было сложно.

Это было достаточно долго. А Праулу казалось – еще дольше. Даже перезагрузка – о, Джазз прекрасно знал, как отправить Праула в ребут после стольких-то совместных квестов на платформе! – не принесла желанного облегчения. Места укусов саднило, порт тоже.

– Прости, – диверсант ссутулился рядом. – Я не знаю, что на меня нашло.

– Ты ничего не хочешь мне объяснить?

– Объяснить что? – кривая улыбка перекосила лицевую Джазза. – Почему мне захотелось погрызть партнера? Почему захотелось поиграть – а потом и не поиграть – в то, чтобы все выглядело насилием? Праули, я не знаю. Я уже ничего не знаю, кроме одного…

– Мне кажется, я знаю, – горечи в ухмылке тактика было ничуть не меньше. – Тебе не хватает войны. И не только тебе. Мы к ней привыкли, и она проросла в нас. Стала частью нашей сути.

Джазз вздрогнул, встретился взглядом с Праулом, но почти сразу отвел оптику. Если прошедший все круги ада диверсант дрожит, значит, проблема гораздо серьезнее, подумал тактик. И ее не отодвинешь на задний план.

Им катастрофически не хватает десептиконов. Интересно, не хватает ли автоботов их врагам?

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Текст

---

[Ladena]

Название: Танцуй-танцуй ))
Автор: Ladena
Форма: арт
Пейринг/Персонажи: Джазз, Мираж
Вселенная: Разбитостеколье
Категория: ээ, джен, не?
Жанр: танец (мюзикл *мстительно*)
Рейтинг: G – PG-13
Примечание: если кто-то думает, что ШГ автоботы не танцуют, то он глубоко не прав XD

@темы: Визуал, G - PG-13, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Глава 2

---

В этот раз без Самары и Андрея))

[Nueteki]

Ну и я добавлю для вечера субботы)

Название: Пятиминутка баянов 4
Автор: Nueteki
Форма: сет анекдотов
Персонажи: разные
Вселенная: G1
Категория: джен
Количество: 10
Рейтинг: PG-13


К Оптимусу Прайму в Матрицу вламывается Ультра Магнус:
- Прайм! Воскресай, ты нам срочно нужен! Гальватрон похитил Хотрода!
- Сам похитил - пусть сам теперь и воспитывает.

Жил-был Мегатрон, и все у него в жизни было хорошо - завоевания, победы, автоботы восхищались, оружие самое мощное и современное... Но однажды бац! И повстречал он Старскрима.
"Праймас, за что?!" - закричал Мегатрон в отчаянии.
"А нечего тут!" - ответил Праймас.

Свиндл сидит за терминалом, что-то набирает, стирает и постоянно хохочет, спустя два часа это надоедает даже Браулу, и тот спрашивает:
- Ты что делаешь?
- Заполняю налоговую декларацию!

Сидит Cвиндл в баре, пьет энергон и делает деловые записи в датападе по последним сделкам. Подваливает к нему шестирежимник:
– Красавчик, не хочешь маленькой и уютной компании?
– А что, ты продаешь?

Свиндл - Вортексу:
- Как, как ты мог прогулять всю зарплату за один день?!
- Бери уники, пойдем - покажу!

Свиндл гоняется за автоботом, тот сначала отстреливался, но затем перестал. Наконец Свиндл его догоняет, ловит и спрашивает:
- Ты чего стрелять перестал?
- Так заряды кончились!
- Так сказал бы, я же могу продать!

Рэтчет говорит пациенту:
— Вас надо немедленно оперировать.
— Не согласен, я лучше умру, чем буду оперироваться.
— Ну смотрите, одно другому не мешает.

Рэтчет заполняет историю болезни и задает вопросы Айронхайду:
— Сверхзаряженный пьешь?
Айронхайд, оживленно:
— А есть?

Из наблюдений Саундвейва:
Хорошие автоботы продлевают жизнь, а плохие - наполняют ее впечатлениями.

Хотрод:
- Все десептиконы одинаковые: две руки, две ноги, а посередине - сволочь!

@темы: G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, Неформат

---

[Lord Galvatron]

Однажды Миксмастер очень весело и продуктивно провел время с парой вертолетов, разумеется продуктивность из него так и перла и не утруждая себя уборкой он решил догнаться парой кубов в собственном отсеке. Ну разумеется приперся ученик за очередным зачетом, зрелище Нокауту понравилось

Название: Жизнь удалась!
Автор:  Lord Galvatron
Форма: фотосет,крафт, 7 фото
Персонажи: Миксмастер, Нокаут мимо пробегал
Вселенная: G1
Рейтинг: на всякий случай NC-17
Категория: слэш
Предупреждение: провода наружу, смазка рекой, кат открывать осторожно
Примечание: за кубы спасибо  Nueteki, источников освещения пять, собирал и отмывал я это больше чем снимал раза в три, как снимал не спрашивайте, у меня альтернативная анатомия

@темы: Визуал, Крафт, R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

[Messerschmitt Bf.109G]

ну и вдогонку, еще анимах

Название: Залипухи
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Форма: анимированный коллаж, 4 штуки
Пейринг/Персонажи: инсигнии фракций
Вселенная: вне
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: тут, инсигнии
Предупреждения: анимация, весят соответственно
Примечание: вот что случается, если кто-то перебирает с неправильным энергоном)))

автоглюки

десоглюки

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ

---

[Messerschmitt Bf.109G]

открою выходные)))

Название: Марки 3. Бесконечность - не предел)
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Форма: анимированные марки с эффектом вечного двигателя,12 штук
Пейринг/Персонажи: автоботы, десептиконы
Вселенная: Виктори
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: м/сериал «Виктори»

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Неформат

---

[Messerschmitt Bf.109G]

ну вот и я решил в серьезное, давно не писал ничего подобного по ТФ, к тому же обесбечен, поэтому возможны ошибки, заранее прошу прощения

Название: Возвращение. История 1. Слишком много неприятностей.
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Бета: увы(
Размер: мини, 1267 слов
Пейринг/Персонажи: Истребитель, Бластер, десептиконы
Вселенная: В основном, Victory, но прицепом по G1, густое AU, задолго до событий, показанных в Виктори
Категория: джен
Жанр: драма, агнст (наверное, я хз)
Рейтинг: G – PG-13
Предупреждения: море пафоса, POV
Примечание: это кусок. Но так как не могу писать сразу целиком и большое, мне нужно во всё сразу - однообразие гнетет, потому просто отдельными историями буду выкладывать (если буду, так как вселенная не есть популярна, писанина моя нудная, пишу с ошибками, вследствие чего - сомнения в том, нужно ли оно вообще)


Шум в сенсорике не прекращался ни на мгновенье, и я уже не мог адекватно расценивать обстановку. Казалось, все взрывалось, грохотало и полыхало не вокруг меня, а внутри моей головы. Откинувшись на холодный металл стальной глыбы, служившей некогда несущей перегородкой нашего штаба, я старался сосредоточится.

Скорее почувствовав интуитивно, нежели уловив движение рядом, я активировал оружие. Едва вздрогнув, пушка замолчала, а на внутренний монитор посыпались многочисленные сообщения об ошибках. Тяжёлое ранение стало причиной большой энергопотери, топлива оставалось слишком мало. Даже на поддержание жизнеобеспечивающих систем не то что на активацию оружейных установок.

– Капитан, – красное пятно выросло перед глазами и постепенно визуализировалось в адъютанта.
– Бластер... – улыбка вышла кривая и неестественная.
– Как вы... себя чувствуете? – просканировав мои системы, он покачал головой.
– Прекрасно, настолько, чтоб передать тебе полномочия, – еле выдавил я.
– Мы сдали еще три позиции, – пропустив мимо локаторов продолжил Бластер.
– Какова численность личного состава на текущий момент?
– Пятеро, включая меня и вас.
– Нужно уходить.
– Но...
– Больше мы ничего не сможем сделать, соберите группу и выдвигайтесь к месту отправки шаттлов.
– Но...
– Это приказ, лейтенант, а неподчинение приказам – это… это моя прерогатива, не ваша, – наши взгляды встретились.

Сколько мы прошли вместе, плечом к плечу, со времен Академии. Он всегда был рядом. Помощник, адъютант... нет, лучший друг. И я без слов понимал переполняющие его сейчас чувства.

– Это приказ, Бластер... Я не смогу даже в небо подняться, энергии слишком мало...не то что долететь до пункта назначения. "Зато я смогу выиграть для вас пару минут", – закончил я уже мысленно, в слух же произнес совершенно другое, – не теряйте времени... и ни в коем случае не выходите на внешний комлинк, они пробивают дальние частоты и если узнают координаты космодрома...

– Я... Я понял, – Бластер отвернулся, плечи его вздрогнули.
– Выполняйте. Я отключусь от общей связи.
– Есть.
– И удачи, – шепнул я в забрало, чтоб он не услышал.

Красная фигура становилась все более неразличимой среди черно-серого дыма, пока совсем не исчезла из вида.

«Какого шлака я тут делаю?» – усмехнувшись про себя, я попытался занять более-менее устойчивое положение, чтоб избежать излишнего расхода энергии вследствие незапланированных движений и работы гироскопов в целом. Манипулятор с пушкой я положил на обломок балки перед собой, и попытался прицелиться. Просто так, хотя бы в пустоту, однако, сообразив, что дело это тоже энергозатратное, забил и решил, что буду стрелять на авось насколько меня хватит.

Сознание медленно уплывало вслед за иссякающей энергией, картинки прошлых лет жизни сменяли друг друга, иногда всё же выкидывая меня в офф.

Зачем? Что я тут делаю? Почему так хотел, так рвался на передовую? Глупец. Вспомнил Академию, распределение и то, с какой жаждой я стремился в бой на показательных учениях и, как же ждал своего первого настоящего сражения. Расплылся в улыбке и в тот же момент вынырнул из воспоминаний – враг был рядом, я чувствовал. Вот они совсем близко уже. Я слышал их переговоры и выдел сквозь пелену дыма и помехи сбоящей оптики их силуэты. Окружают. Активировав пушку, выстрелил. Наугад. Треск разорвал унылый гул и утонул в руинах разрушенного штаба. Я попытался еще раз, и еще, и ещё – но орудие более не подавало признаков жизни. Скоро отключусь и я, туман застилал оптику, окутывая сладкой негой все мое существо. Спать.

Резким рывком меня подняли на ноги, вырвав из лап офлайна слабым разрядом по открытым шейным кабелям, сильные руки держали крепко, пушка с грохотом рухнула оземь. Я попытался поднять голову, но меня опередили, грубо дернув за антенну и заставив подставить фейс на обозрение окружившим.

– Офицерская сигнатура… Хах, автоботы удрали, бросив раненного командира? – ни голос, ни интонация говорившего не предвещали ничего хорошего, – хотя нет, позволь угадаю, – десептикон приблизился ко мне вплотную, сверля взглядом алых линз, словно стараясь заглянуть сквозь оптику, внутрь, в мою Искру, – командир, наверное, сам приказал отряду покинуть огневой рубеж? Так? Или, может я ошибаюсь? – вопрос был в пустоту, он не ждал на него ответа. – Обыскать периметр, – это уже своим, – всё, до последнего дюйма прочесать… хотя, я думаю я всё же прав. А? Автобот? – когтем он подцепил меня за подбородок, не давая опустить взгляда, – какие же вы все предсказуемые! Тошнит от вашей правильности, вашей никому не нужной жертвенности! И от вот этого вот тошнит! – он с силой дернул забрало на себя, вырывая из пазов.

Я непроизвольно охнул. На мгновение он замер, разглядывая освобожденный от защитной маски фейсплейт, словно не ожидал увидеть того, что увидел, ухмыльнулся, и обращаясь к своим более, чем ко мне, задумчиво проговорил:

– Надо же, Прайм совсем ополоумел – посылать командиром на передовую такого сопляка! Видать, совсем плохи дела в автоботском королевстве… Но как бы то ни было – продолжим разговор, – обернувшись, он со смаком саданул мне по лицевой. Я почувствовал сладковато-ржавый привкус во рту, тонкая струйка энергона побежала по подбородку, – продолжим, я сказал, а ты молчишь. Давай, поговорим, а спать будешь после.

В это время двое вернулись с обхода территории.

– Никого. Кроме этого, никого. Только дезактив.
– Конечно, никого, они ж удрали. На космодром. А наш юный кэп, вероятно, приказал отключить общий комлинк, чтоб мы не прошерстили переговоры и не пробили координаты, пункта отбытия шаттлов, я прав? – десептикон вновь сверлил меня взглядом. Долго. А потом ударил. Резко, со всей силы. Державший меня ослабил хватку, и я, согнувшись, рухнул на колени, – Прекрасное зрелище… готов смотреть на это бесконечно, – отвлекся десептикон, растянувшись не то в улыбке, не то в оскале, – тебя не контузило часом? Автобот? Я уже который вопрос задаю, а ты молчишь… Ты всё равно сдохнешь. Рано или поздно… вопрос в том – как. Мне нужны координаты. И всё. Я с чистой совестью отправлю тебя в мир иной.

Я попробовал встать, но не вышло, сил совсем не было, оперевшись на четыре кости я ждал развязки, для меня эта развязка скорее всего граничила с фаталом. Радовало одно – они никого не нашли, и не найдут. Мои были уже прилично далеко, а десы настолько заняты моей персоной, что совершенно не собирались отправлять группу на поиски беглецов. Так думал я, стоя на четвереньках и разглядывая темный металл десептиконских конечностей.

– Хм… – нотки голоса свидетельствовали о том, что говоривший вновь был чем-то озадачен, – какие причудливые узоры рисует Сигма… – он обошёл меня по периметру, и вернувшись, присел на корточки, подцепив когтем мой подбородок.

Я поднял на него глаза. Удерживая меня одной рукой, указательный палец другой, он в задумчивости приложил к плотно сжатым губам.

– Ты кто? Сикер? Нет, слишком большой… Джет? А?
– Истребитель, – прохрипел я, сплёвывая энергон ему под ноги.
– Истребитель… ну допустим. Так на чем мы остановились, истребитель?

Я молчал.

– Опять молчишь, – констатировал десептикон и без того всем очевидный факт, – жаль, очень жаль. А ведь мог бы умереть с достоинством, а не… не… – он поднялся, – я еще не придумал, как тебя дезактивировать, но думаю, тебе это не понравится в любом случае, – ударом ноги он с лёгкостью опрокинул меня на спину, и встав надо мной, активировал пушку. А пушка у него, надо сказать, была знатная. Нет, не то, чтобы моя была совсем уж убогой, но на фоне вот этой – моя была вообще никакая…

Ярко-огненное орудие, направление мне в лицевую переплетали светящиеся лиловые паутинки, и, по мере усиления гула, свидетельствующего о его готовности, они светились всё ярче, завораживая и уводя от реалий происходящего.

– Повелитель, – голос отвлек десептикона от явно приходящемуся ему по вкусу занятия.

– Ну что еще? – раздраженно бросил тот подчиненному.
– В пяти милях был замечен маяк, судя по сигнатуре, не меньше трех.

Словно током меня ударило. Холод болезненной змейкой пробежался по спине.
Стараясь приподняться, я машинально отодвинул направленное мне в лицо орудие, не особо уже соображая, что происходит.

– Что такое, автобот? – ударом пушки в район грудины дес вернул меня в исходное положение, – Что-то случилось? – он засмеялся. Мерзко. Громко. С чувством самолюбования и превосходства.

Всё поплыло перед глазами, треск в сенсорике заглушал даже его едкий смех.
Ужа вылетая в офф, я слышал, как он спросил, сколько свободных мест в их шаттле.

– Забрать его.
– Но, Повелитель, места не хватает даже для наших раненых.
– Тебе что-то не понятно?
– Всё понятно, мой Лорд.
– Исполнять.

***
To be continued наверное

@темы: G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Текст

---

[Lord Galvatron]

Название: Удачно запутался
Автор:  Lord Galvatron
Форма: фотосет,крафт, 6 фото
Персонажи: Хук сольно
Вселенная: G1
Рейтинг: PG-13
Категория: слэш
Примечание: декорации, свет, крафт и фигурки  Nueteki, так же ей огромное нечеловеческое спасибо за тонны упороса и компанию.
Предупреждение: шибари

@темы: Визуал, Крафт, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

[Messerschmitt Bf.109G]

Ну нужно ж реабилитировать его Императорское после моего предыдущего поста

Название: Дикое, но симпатичное привидение с мотором! (с)
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Форма: простой коллаж
Пейринг/Персонажи: Смертоносец
Вселенная: Виктори
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Исходники: Мультсериал "Виктори"
Примечание: полноразмер по клику

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ

---

Немного сладкого

[Nueteki]

Запощу и сюда, лил кубы на заказ, фотографировал для клиента, так что все свежее, с пылу с жару))

Название: Вкусняшка
Автор: Nueteki
Форма: крафт
Персонажи: -
Вселенная: G1
Категория: джен
Жанр: кулинария
Рейтинг: G
Количество: 3 фото
Исходники: смола, красители и волшебная кошачья шерсть
Примечание: фотошопа нихт

И предыдущий вариант покраски для сравнения, менее насыщенный, но более прозрачный:

@темы: Крафт, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

[Messerschmitt Bf.109G]

Дорогие десептиконы, убедительно вас прошу не принимать всерьез и близко к сердцу! Шутки ради, веселья для)

Название: Джентльмены удачи
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Форма: клип
Пейринг/Персонажи: Дестроны
Вселенная: Виктори
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Исходники: Виктори, музыка из "Джентельмены удачи", и вот
Предупреждения: для просмотра - введите пароль 01051984
Примечание: в процессе съемок ни один десептикон не пострадал

@темы: Визуал, G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ

---

... А потом снова добавим смешариков )

[tf.resort]

Название: О чем говорят трансформеры

Автор: tf.resort
Форма: неформат, 25 цитат
Персонажи: автоботы, десептиконы
Вселенная: все понемногу
Категория: джен
Жанр: юмор, стеб, пародия, романтика, AU
Рейтинг: G


Мегатрон:
– Я ведь почему такой вредный был? Потому что у меня Кибертрона не было!


Джазз на задании – десептиконам:
– Я тучка, тучка, тучка! Совсем не диверсант!


Праул:
– У меня есть мысль, и я ее думаю.


Бамблби – принимающему Астротрейну:
– Входит и выходит! Входит и выходит! Ого-го, как выходит!


Балкхед – на обломках дома Мико:
– И это всё потому, что у кого-то слишком узкие двери!
Мико, возмущенно:
– Нет! Всё потому что кто-то слишком много ест!


Сотриадники в гостях у Старскрима:
– А где Мегатрон-то спит?
Старскрим:
– Да вон там в коридоре. На коврике. А если не слушается, так я его веником!
Сотриадники:
– Это правильно.


Саундвейв:
– Тентакли – это ловкость рук и никакого мошенства!


Оптимус грустно – Родимусу:
– Поверь мне, не в Матрице счастье…
Родимус:
– Ты что, с ума сошёл? А в чем же еще?


Бластер:
– Начинаем утреннюю зарядку для тех, кто нас смотрит вечером!


Фортресс Максимус – Реду Алерту:
– С ума поодиночке сходят. Это только воюют все вместе.


Безымянный десептикон – Персептору со снайперской винтовкой:
– Не надо меня из ружья щелкать! Я может, только жить начинаю — на пенсию перехожу…


Мегатрон стучится в Сенат:
– Тук-тук!
Сенаторы:
– Кто там?
– Это я, Мегатрон, принес вам свои революционные тезисы! Тук-тук!
Сенаторы:
– Кто там?


Рэведж, возмущенно:
– Усы, лапы и хвост — вот мои документы!


Персептор в заправке, склочно:
– Я же просил 400 капель... А здесь 402.


Мегатрон – Старскриму:
– Поздравляю тебя, Старскрим, ты балбес!


Мираж:
– Я там и тут — куда пошлют. А посылают часто.


Родимус тащит Искроеда к квантовому генератору:
– Не очень-то вежливо уходить из гостей сразу, как только ты наелся!


Стилджо, встряхиваясь:
– Так что лохматость у меня повышенная!


Блитцвинг:
– А я все чаще замечаю, что меня как будто кто-то подменил...


Мегатрон, тоскуя:
– Ох, скукота. Вчера Лорд, сегодня Лорд — каждый день все Лорд да Лорд! Маловато...


Свиндл, потирая ручки:
– Ты кому-нибудь что-нибудь предложишь. Тебе кто-нибудь что-нибудь предложит. Красота!


Команда ДЖД, хором:
– Хорошими делами прославиться нельзя!


Вирль о Циклонусе:
– Я бы этому дяде с большими рогами рога бы пооткрутил!


Скайфайр, измеряя свой рост:
– А в Бамблби я гора-аздо длиннее...


Старскрим:
– Кто здесь, к примеру, в цари крайний? Никого? Так я первый буду!

@темы: G - PG-13, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Неформат

---

Разбавим смешариков касторкой. ;)

[tf.resort]

Название: Сезон охоты

Автор: tf.resort
Размер: мини, 1 252 слова
Персонажи: автоботы, десептиконы
Вселенная: все понемногу
Категория: слэш
Жанр: драма, ангст, AU
Рейтинг: R
Примечание: разное мировоззрение определяет разность культур, поэтому война неизбежна. Как и ее результат.
В принципе, плавает идея сделать из этого кусочка что-то большее, но пока пусть побудет так.




… Он сидел в засаде у Источника. Спрятавшийся за грудой обломков, он сам был как камень: неподвижный, холодный, застывший в безразличии ко всему внешнему. Камень, готовый в мгновение ока превратиться в боевую машину и ударить.
Таких Источников в Лабиринте было несколько – точного числа не знал никто. Шлак его знает, почему добычу сюда тянуло. Базовые программы, говорил Шоквейв. Они тянутся к тому, чего лишены изначально – к настоящей, теплой основе, которая живет в Искре каждого из созданий Праймаса. Может, это так, а может, и нет. Это всего лишь предположения. А реальность заключалась в том, что все объекты подходили к Источникам. Рано или поздно, но подходили.
Пусть другие скачут за добычей по Лабиринту, напарываются на ловушки. Пусть бегают наперегонки. Он умнее и не тратит силы понапрасну. Погоняв добычу по уровням, он затаился и просто ждет, пока она не попадется сама. Он чувствовал, самой Искрой ощущал, что она придет именно сюда, а не к какому-то другому светящемуся колодцу. Предчувствие его никогда не подводило. И ждать он умел.

Источник притягивал к себе, манил, звал – это чувствовалось издалека. Придавал силы. Но шагнуть туда – значит раствориться во Всеобщем, перестать быть. Существует ли какая-то жизнь там, за чертой? Дурацкий вопрос. Он никогда не задумывался над ним. Жить здесь и сейчас – это главное. Наверное, добыче тоже нравилось жить, поэтому она кружила от Источника на расстоянии, превращаясь в удобную мишень.
Сетка прицела зафиксировалась на блестящей коленной накладке. Сначала обездвижить, а потом... Потом можно делать все.

Приятная симуляция.

Дрэг Стрип поднялся с платформы и подошел к окну. Заходящее солнце обливало багровым растрепанные ленты облаков, ночь подкрадывалась с востока темнеющей, пока еще узкой полоской. Справа светилась фиолетовым громада Даркмаунта, оскалившаяся хищными шпилями.

Скоро начнется новый сезон охоты. Кого он выберет в этот раз?

Обычно он выбирал «Блерра». Иногда – «Блюстрика». Охотиться на них было приятно. Он не мог решить, что ему нравится больше: видеть выражение лица первого – как же, лучшего из быстрейших и вдруг поймали! – или ощущать отчаяние второго, чувствовать дрожь корпуса, прижатого к полу.

Первый трофей грел Искру местью за несостоявшееся гоночное прошлое. Как он завидовал настоящему Блерру тогда! Как восхищался синей молнией, в очередной раз взявшей Кубок Айбекса и стоявшей на пьедестале в скользящем свете прожекторов! Он тоже был быстрым, но не таким, как Блерр. Он готов был целовать его ноги, готов на все, чтобы только побыть рядом с ним – не на трассе, а просто рядом. Коснуться. Успеть. Но заносчивая сволочь не обращала на него внимания. Сейчас все изменилось. С простреленными ногами не побегаешь. Зато коннектить такого можно сколько угодно. Вырывать стоны, сминать пластины брони, жарить током не жалея, отыгрываясь за прошлое. Все-таки клон обладал чертами настоящего Блерра – иначе откуда у него такая кривоватая снисходительная усмешка? Ее хорошо стирать джампером. А потом просто свернуть клону шею. Или не сворачивать, а вынести шипящего брыкающегося гонщика к выходу на плече, поюзанными мокрыми портами наружу. Странное дело, но он буквально всей броней ощущал, как клона (С чего бы у клона такая острая реакция?!) одолевают бессильное бешенство и стыд.

С Блюстриком была другая история. Впервые Дрэг Стрип увидел его после очередного рейда.
Чистенький, полированный, аккуратненький меха из хорошего круга. Симпатичная мордашка. Перспективный стажер. Стабильное будущее. А вот таких, Дрэг Стрип, называли шушерой. Устраивали на них облавы. Проводили обыски в квартах. Ха! Если эта кварта у кого-то была.
Когда их, выловленных словно киберкрыс, разводили по камерам, он заметил в оптике чистюли отвращение – такое же, как к паразитам – и сказал тому в лицевую: «Что смотришь, гаечка? Хочешь, так вставлю, что запищишь?» – за что и заработал полагающийся удар по шлему. Быдло должно знать свое место, да? Что ж, он запомнил…

Дрэг Стрип многое и многих запоминал. Но эти двое почему-то врезались в память особенно ярко. «Юношеские глюки!» – сказал бы Мотормастер и обязательно бы заржал. Но он не собирался откровенничать с Мотормастером. Он ни с кем не собирался откровенничать. И с ним никто – тоже. Это было нормально, потому что откровенничать – значит, показывать свои слабые места. Болевые точки.

Снайпер прятался хорошо, мастерски умел уходить из-под обстрела, но теперь у него не было оружия, и в ближнем бою он был стантикону не ровня. Загоняя джампер в распластанный под ним серо-красный корпус, Дрэг Стрип наслаждался чужим страхом. Его сладкий запах сводил с ума...

Это автоботы пищали про Искры, дружбу и любовь. А они – другие. Десептиконы. Хищники, чей азарт был неуёмен. Охотники. Они могли преследовать жертву долго – до тех пор, пока она, обессиленная, не падала от изнеможения. Они были созданы такими, а автоботы – нет. Им все время что-то мешало: пацифизм, тупые идеи спасения, усталость от затянувшейся войны и разрушений, ненужные идеалы. Даже ярость у них была не такая. Она всегда была ответным чувством на что-то. На что-то причинившее боль, на что-то плохое с точки зрения алозначных. Но ярости самой по себе в них не было. Как и жажды преследования и подчинения.
Они проиграли, потому что у них не было главного – их Искры не пели от азарта охоты. Поэтому здесь, на Кибертроне, больше нет автоботов. А десептиконы – есть.

***

Восстанавливать полуразрушенную планету целиком смысла не было. Стратегически важные ключевые точки – этого достаточно. Десептиконы строили по-своему: предпочитали крепкие тяжеловесные конструкции с острыми угловатыми надстройками, практически лишенными украшений. Шипы, резкие заломы – никакого намека на мягкость, закругленные формы и вычурный орнамент, как любили их противники. Если автобот ценил в предмете тонкость работы и изящество, то для десептикона не было ничего красивее острого лезвия, покрытого энергоном врага. Теперь врагов нет. Не на кого обрушивать эту страстную ярость, бушующую внутри. Раньше или позже, но они бы начали убивать друг друга.

Наверное, Праймас просчитал и этот вариант развития событий, потому что на планете обнаружили Лабиринт. Странное, интересное и новое место. До войны его на Кибертроне точно не было. Многие уровни, уходящие вниз. Бесчисленные коридоры, залы, туннели с ловушками. Смертельными ловушками. Первые идиоты, необдуманно сунувшиеся туда, погибли. Это уже потом с помощью дронов составили примерную карту опасностей. Пришла пора новых испытаний.

После эскпериментов с вехиконами лаборатории Шоквейва могли сотнями шпамповать протоформы с искусственными Искрами. Но вехиконы действовали одинаково и не были мастерами живых импровизаций, поэтому Саундвейв щедро поделился архивами взлома личностных матриц тех, кому не повезло попасть к нему в плен во времена войны.

Первым был «Джазз». Даже клон диверсанта получился язвой в выхлопе. Показав сопровождающим неприличный жест, он скрылся под исчерченной загадочными глифами аркой (ворота установили позже). Потом в Лабиринт вошел «Праул». За ним – «Хаунд», «Айронхайд» и «Мираж». Новые сверкающие корпуса, один в один списанные с прошлых противников и оборудованные специальными камерами, данные с которых транслировались непрерывно, уходили, чтобы умереть и принести новые крупицы информации.

Парадоксально, но на новоиспеченных «автоботов» ловушки не реагировали. Клоны, обладавшие основными навыками оригиналов, шлялись по Лабиринту до тех пор, пока у них не заканчивался энергон и они не начинали тормозить. Друг друга они, впрочем, не узнавали и почему-то не спускались ниже седьмого уровня. А потом по иронии судьбы каждый из пятерых первых вышел к своему источнику и проблема с заправкой неведомым образом была решена: датчики дистанционно сообщили, что показатель объема топлива у них пополз вверх. Мистика. Раньше киберматерия не могла способствовать выработке энергона буквально из ничего. Теперь выманить клонов обратно не представлялось возможным, и потому следом в Лабиринт вошли десептиконы.
Так открылся первый сезон охоты.

С тех пор по традиции охотников всегда было пятеро. Кроме Дрэг Стрипа, перед пока еще закрытыми воротами сегодня встали Вортекс, Баррикейд, Астротрейн и Рамджет. Клоны вошли в Лабиринт раньше – им давали немного форы.

– Ну что, красавчики, до встречи, – хмыкнул Вортекс. – Кто поймает позже всех, тот проставляется, – и картинно передернул затвор. Он почему-то всегда выбирал «Спрингера». Наверное, настоящий Спрингер когда-то надрал вертушке корму, так что же теперь не отыграться, если в каждого клона вписан триггер, запрещающий причинять охотнику смертельные повреждения?

Дрэг Стрип усмехнулся краем рта: мечтай, мечтай. Очевидно, где-то там, в глубине, стояли установки, искажающие физические константы пространства, а может, изменялось число измерений, потому что внутри охотники никогда не встречались. Визуально они терялись на расстоянии 300-500 метров от ворот.

Десептиконы разошлись по местам. На табло загорелся отсчет.
До открытия сезона пять нанокликов.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
Вперед!

Створки ворот со скрежетом поползли в стороны...

@темы: R - NC-21, Фракция: АВТОБОТЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

[Гил, кот из подворотни]

Название: Кубик
Автор:  Гил, кот из подворотни
Форма: арт,
Пейринг/Персонажи: Шоквейв
Вселенная: G1,
Категория: джен.
Рейтинг: G
Исходники: альбомчеГ/маркеры
Примечание: вариант второй, первый безнадежно загублен

@темы: Визуал, G - PG-13, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ

---

Ах, Самара-городок

[Nueteki]

Открываем рубрику путешествий по золотому кольцу упороса))

Название: Удивительные приключения трансформеров в Самаре
Автор: Nueteki
Форма: мемы
Персонажи: разные
Вселенная: комиксы IDW, G1, Victory
Категория: джен, гет
Количество: 10
Рейтинг: R
Предупреждение: местами насилие

+9

@темы: R - NC-21, ОБЩАЯ выкладка, Неформат

---

Ваши ставки, господа!

[catinka]

Название: Ваши ставки, господа!
Автор: catinka
Размер: мини, 2772 слова
Пейринг/Персонажи: Дрифт, Кроссхейрз.
Вселенная: Бейвёрс, IDW
Категория: слэш
Жанр: Hurt/comfort
Рейтинг: NC-17
Описание: Что делать, если выпивка, драки и бесконтрольный интерфейс приелись? Дрифт решает, что Кроссхейрзу стоит развеяться после очередной операции, предлагая старую игру.
Примечание: Продолжение фанфика «Выживший». Дрифт и Кросс познакомились в штрафбатальоне. Это один из эпизодов их истории. Надеюсь, что будет полноценный рассказ в дальнейшем. Считайте, что одна из глав.

Как давно он свыкся, что рядом с ним в одной команде десептикон?

Как давно он свыкся, что рядом с ним в одной команде десептикон? Как давно оскал сменился на беззлобные шутки, привычные переругивания? Ведь в начале он был уверен, что если бы не жёсткий приказ, подкрепляемый действенным выстрелом, давно бы выдрал икру из-под красивого белого честплейта. Лживые сказки, что можно измениться, стать другим, поменять знак! Стать лучше? О да, Дрифт умел заговаривать зубы, но прошивка не изменилась. В бою он был неумолимой машиной смерти. Дикий, яростный, словно сам Юникрон вселился в него. Как и сам Кроссхейрз, который обязан был доказывать на каждом задании, что имеет право на жизнь. Право, которое ему даровал Праул. Будь он неладен! Ведь так можно расценивать приказ главного тактика автоботов?

Знал ли Оптимус Прайм, какие на самом деле установлены правила в штафном батальоне, где оказывались самые отборные негодяи, трусы, неугодные ставке, бежавшие десептиконы, желающие скрыться от неусыпного ока Мегатрона? От войны не убежишь, как оказалось. Только вот сам Кроссхейрз не бежал. Да, неспокоен, неуравновешен, дерзок, но не трус. А здесь каждый цикл приходилось надеяться лишь на одно - вернуться живым: их бросали в самое пекло, ими затыкали самые неприглядные дыры, отправляли в самые безнадёжные операции, их не жалели и использовали как расходный материал.
Сегодняшняя вылазка не была чем-то выходящим из ряда вон. Как обычно много проблем, мало боеприпасов и никаких шансов на провал. Для них не было пути назад. Трибунала не существовало, лишь прямой выстрел в искру. Кроссхейрз старался лишний раз не светить навыками владения снайперским оружием. Стрелять по своим он не желал.

Задание их отряд выполнил, даже добыли себе немного добротной сверхзарядки, а, значит, был шанс расслабиться, но Кроссхейрз был на взводе. Операция проходила под его руководством - и вот отряд понёс очередные потери. Можно было не любить тех, кто рядом с тобой, но терять... При том, что на Кибертроне давно не загорались новые искры, любая потеря была ощутимой, даже в их отряде. Он отдавал себе отчёт, что легко мог оказаться на месте любого из убитых, но судьба ему благоволила, хотя и нагло смеялась в фейсплейт. Кроссхейрз отвечал ей тем же – скалился и попадал всё в новые и новые неприятности. Сегодня его актив уберёг Дрифт – подставился под удар, который должен был достаться диверсанту. Отличная реакция позволила избежать самураю критических повреждений, но на ремстол пришлось лечь. И что особенно злило Кроссхейрза: его защитил десептикон, который сейчас выслушивает «добрые наставления» от единственного медика в их команде, а после будет улыбаться во всю ширь фейсплейта, словно ничего не произошло. А Кроссхейрз будет винить себя и за убитых в бою, и за свою непредусмотрительность, и за ранение Дрифта, и неумение выстроить общение с командой. Хотя какая они команда?

- Шлак! Шлак! Шлак! – сквозь денты тихо выругался Кроссхейрз.

В ответ на его шипение в кубе трофейного энергона появились пузырьки. Они взвились вверх, задорно лопаясь на поверхности. Хорошо, что сейчас в рекреации было мало мехов. Их отряд - не место для проявления настоящих эмоций. Убитых не вернуть, а искра так и заржаветь может.

Возвращение на базу – всегда праздник. В отряде смертников нет тех, кто не стал суеверен. Каждое мгновение они проживали «здесь и сейчас». И если ты на базе – самое время зализать раны и расслабиться: выпить лишний куб сверхзаряженного или предаться разврату. Последнее было бы неплохим завершением трудного дня, если бы на процессор не давило чувство вины…

- Сыграем? – доверительно прозвучало над аудиосенсором.

Юникроново отродье! Дрифт умел подкрадываться настолько бесшумно и незаметно, что даже чуткие системы Кроссхейрза не всегда улавливали. На десептикона он посмотрел исподлобья. Хотелось или врезать, или разложить на платформе и долго шпарить током…

- С чего такая щедрость?

- Скучно, да и после операции, - Дрифт подвигал раненым плечом, - я должен некоторое время забыть про тренировки.

Тренировки были единственным способом уйти в перезарядку для самурая. Кроссхейрз знал, как тот часами мог исполнять танец смерти перед дроном. Правда, манекен уступал в ловкости и скорости мечнику. И Дрифту приходилось беречь единственного спарринг-партнёра, который всегда выходил на ринг. Потому он бился не в полную силу, без той отдачи, что требовалась ему для истощения. И поэтому ему приходилось задерживаться в тренировочном зале куда как дольше, чем хотелось. Кроссхейрз не раз наблюдал за Дрифтом, хотя сам не любил рукопашный бой, а предпочитал взрывчатку и автоматы. В первый раз, когда Дрифт увидел его в зале для спаррингов, то среагировал моментально. Сначала попытался поддеть словами, но Кроссхейрз не поддался, а затем перешёл к действиям. Вложил клинки в ножны и подошёл к диверсанту. Только будучи на достаточно близком расстоянии, Дрифт рванул в атаку: первый удар должен был прийтись в незащищённую часть корпуса, но Кроссхейрз увернулся, а дальше контратаковал. Так завязался их первый бой. Дрифт превосходил в ловкости, но Кроссхейрз бил точнее и жёстче: каждый удар оставлял заметные вмятины на красивом белом корпусе. Хотя и сам знаменитый владелец плаща не остался без отметин: разбитая гарнитура, фары и фейсплейт доказывали превосходные навыки рукопашного боя у мечника. Вскоре простой спарринг превратился в настоящий бой: ни один из противников не желал уступать. На фейсплейте Дрифта появилась довольная улыбка меха, дорвавшегося до настоящего соперника, а Кроссхейрз скалился с истинным желанием убить. Но никто не хватался за оружие. Разнимать их пришёл сам командир батальона. Несколько дней гауптфахты стали необходимостью…

- Что на кону?

- Желание, - невозмутимо проговорил Дрифт.

- Праймус намекнул? – всё так же недоверчиво отвечал Кроссхейрз.

- Искра подсказала, - садясь напротив, улыбнулся самурай.

- Это одно и то же.

- Ты утверждаешь, что у всех нас одна искра? У десептиконов и автоботов? – ехидно поддел нелюбимую тему Дрифт. Он знал, что Кроссхейрз всегда злиться, если ему указать на сходство воюющих по обе стороны фронта.

- О нет, в вашем случае постарался Юникрон, - ожидаемо оскалился диверсант.

- Так ты не хочешь играть сегодня? – Дрифт наклонил голову вправо.

- Не в настроении, - более миролюбиво буркнул Кроссхейрз. Перед ним стоял уже не первый куб сверхзарядки, но видимых проявлений опьянения ещё не наблюдалось.

- Или ты испугался проиграть? – в голубых линзах самурая сверкнули недобрые искры.

- Шлак, я не проиграю десептикону! - попался на уловку диверсант и встопорщил броню. Он хлопнул по столу, резко смахнул на пол пустые кубы и откинулся назад, складывая на груди руки и выжидая дальнейших действий соперника.

На это обернулись все, кто были в заправочной. Вечерний сеанс можно было объявлять открытым. Как и приём ставок. Обычно этим занимался минибот, отвечавший в их отряде за подрывную деятельность. Мало кто рисковал спорить с минёром. Для тех, кто не мог присутствовать, обычно открывался канал связи, чтобы они могли наблюдать за происходящим на поле, пусть и с чужой оптики. Запрещалось обсуждать вслух действия игроков, как и посылать им какие-либо сообщения. Замеченный в этом деле жестоко наказывался, его ставка анулировалась, а игра прекращалась. Но всё равно в самые напряжённые моменты кто-то да высказывался.

Дрифт попытался скрыть довольную улыбку, но уголки губ всё равно дёрнулись вверх. Он начал доставать из сабспейса планшет, кабели подключения, холо-проектор и выкладывать всё на стол. Кроссхейрз нетерпеливо схватил кабель, воткнул вразъём на планшете, а после на своём корпусе. Самурай действовал более плавно, размеренно, словно желал позлить соперника перед игрой, зная вспыльчивую натуру диверсанта. Порой Кроссхейрз, движимый эмоциями, совершал ошибки: это могло сыграть на руку.

Когда Дрифт завершил все манипуляции, перед ними развернулась большая объёмная карта, проецируемая в пространстве проектором. Это была не первая их игра. В первый раз, когда Дрифт предложил сыграть Кроссхейрзу, он ожидал, что диверсант откажется, но тот неожиданно легко согласился. Самурай давно наблюдал за ним и на поле боя, и на базе. И видел схожую искру - непокорную судьбе, яркую и мощную. Тогда выиграл Дрифт. Взметнувшийся яркий плащ от резкого разворота и брошенный почти в фейсплейт трофейный куб энергона должен был разозлить, но вызвали лишь довольный оскал. Кроссхейрз играл так же жадно, как и действовал в бою. Самураю это понравилось: перед ним был настоящий соперник, не поддающийся, думающий, честный в своём желании выбить с позиций противника и яростно ненавидящий сидящего перед ним десептикона.

«Бастионы» - старая игра, доставшаяся Дрифту в наследство от Круга Света. До войны игра пользовалась большой популярностью, даже проводился мировой турнир. А сейчас – большой редкостью. Не многие вспоминали про неё, да и редко находился спокойный цикл, чтобы полностью разыграть карту. Да и рабочие девайсы с полным пакетом комплекта найти было крайне трудно. Проще развлечься на стороне: различные присадки в энергон, жаркие драки или интерфейс без обязательств – лишь бы водились шаниксы. «Бастионы» же требовали вдумчивой работы процессора, чем могли похвастаться далеко не все.

На поле располагались базы противника, военные подраделения, которыми можно было пополнить свои запасы, хитроумные ловушки, побочные задания и различные ресурсы. Карта генерировалась каждый раз новая, со своим ландшафтом, местностью, расположением энергоновых шахт и других важных точек. Главной задачей игры было полностью уничтожить противника. Вот только умелый игрок мог долго водить за нос соперника, например, умело прятать главное здание базы; или верно распределять ресурсы и в итоге получить технологическое преимущество; а хитрые ловушки уничтожали неосмотрительно действующие вражеские войска. Каждая боевая и строительная группа требовала внимания, не говоря о том, что соперники видели только то, что «видели» их войска. Сторонний же наблюдатель мог видеть всю карту и действия всех игроков. Игра развивала стратегическое мышление, позволяла отработать различные тактики боя – была полезным развлечением. Только редким и позабытым осколком прошлого.

Ни с кем другим Дрифт не садился за стол играть в «Бастион», кроме Кроссхейрза. Они оба всегда держались чуть в стороне от остальной группы, правда, каждый по своей причине. Впрочем, не так уж и много находилось желающих, в отличие от зрителей. Смотреть, как двое непримиримых в жизни меха мирно сидят за игрой, было интересно всем. За игрой Кроссхейрз становился собранным, сосредоточенным, хотя всё так же продолжал осыпать соперниками ругательствами. Дрифт отвечал ему тем же. Но что странно, обходилось без рукоприкладства. Да и особых развлечений в непростой жизни штраф-батальона было не так уж и много. Всё хоть какое-то разнообразие.

Не смотря на то, что Дрифт уже догадывался о состоянии Кроссхейрза, тем не менее достал из сабспейса два куба сверхзаряженного. Игра часто длилась долго, а высокочастотная работа процессора легко позволяла перерабатывать такое тяжелое топливо. Кросс не притронулся к кубам, но Дрифт знал, что обязательно попробует. И надеялся, что действия на поле отвлекут его от состава. Редко первые минуты игры были напряжёнными в плане боёв, но требовалось много внимания на изучение территории и укрепление базы. Чаще всего активные боевые действия начинались после определённого технологического прогресса, хотя без мелких стычек не обходилось: наблюдать за действиями соперника было важно, как и за его развитием. Но и здесь имелись уловки: подбрось более слабые и менее развитые модели, но большим числом, и противник поверит, что ты только наращиваешь количество боевых единиц, а не их качество. Или можно было отвлекать мелкими стычками за незначительными ресурсами, распыляя его внимание по всей карте. Или действенные диверсии. В общем, вариантов развития игры было огромное множество, что делало её интересной и всегда разной: единого сценария ведения боя не существовало.

В этот раз Кроссхейрз был особенно осторожен, хотя явно зол. Казалось, он погружён не только в карту, но и в прошлое: то ли сегодняшнюю операцию переживал заново, то ли какую-то иную свою неудачу. Словно пытался переиграть бой, вернуть погибших из вечного оффлайна, исправить ошибки. Даже на колкости со стороны Дрифта отвечал как-то запоздало, не так резво, как обычно. Игра шла напряжённо: фигуры сменялись на карте, войска гибли и возрождались, оба были равны по очкам – партия затягивалась, переходя в позиционную войну. Кроссхейрз мрачнел на глазах, но всё ещё держался на своих позициях крепко. Дрифт знал, что его соперник не любит длительного бездействия, и попытался заманить того в ловушку. Но диверсант предугадал действия самурая. Там, где должны были полечь основные силы Кроссхейрза, Дрифт оставил мёртвыми почти полову своего войска. Это стало той самой критической ошибкой, переломившей ход событий. Он проиграл.

Наконец Кроссхейрз позволил себе расслабиться, даже забыв о своих желаниях. Тяжкое ощущение от провала в реальности отступило, оставляя место чувству самоудовлетворения. Игра и в правду оказалась в этот раз непростой, и хорошо отвлекла от сегодняшней неудачи. Напряжение ушло, только в портах приятно потягивало, а потому можно было оставить свои деструктивные порывы на потом и заняться чем-то более приятным. Только он собирался встать из-за стола, как самурай остановил его.

- Я забыл упомянуть, что желание загадывает проигравший, - спокойно заявил Дрифт. Но на губах у него играла наглая улыбка десептикона.

Моментально фейсплейт Кроссхейрза вытянулся, надбровные дуги поднялись в удивлении, но через клик окуляры диверсанта недобро блеснули.

- И каково же твоё желание? – разбивая по словам фразу, поинтересовался диверсант. Еле сдерживаемая ярость так и звучала в его тоне. Хорошее расположение духа моментально испарилось. Кроссхейрз теперь злился уже на себя: игра принадлежала Дрифту и правила устанавливал он. А если они с самого начала не обговорили все условия, то это был промах только его, Кроссхейрза.

Мечник грациозно наклонился вперёд, потянулся к сопернику через стол и, почти касаясь аудиодатчиков, медленно проговорил сквозь улыбку:

- Ты.

Вокруг была тягучая тишина, а от внимательной оптики и аудио всей базы, наблюдавшей за ними, укрыться было некуда.

- Окей, - протянул Кроссхейрз, поднялся, обошёл стол и, схватив Дрифта за выступающую часть на плече, бесцеремонно потащил за собой в отсек.

В след им слышались недвусмысленные свисты и выкрики.

В тёмную комнату он десептикона втоклнул, сразу наваливаясь тяжелыми полями, придавливая и прижимая, не давая отступить. На пол упали ножны с округлых бёдер, которые жадно сжали, почти вламываясь под броню. Кроссхейрз проигнорировал узкую платформу, подхватив под бампер и прижимая к стене податливого самурая, гибкого, желанного и притирающегося к зелёному корпусу. Подключение было таким же резким и ненасытным, как и действия диверсанта. Дрифт от неожиданности охнул, но не попытался как-то изменить своё положение. Кроссхейрз вгрызался в шейные магистрали, в губы, срывал неуместную и ненужную броню, шпарил током так, что Дрифт вздрагивал на его руках, крепче обхватывая бёдрами узкую талию. Но самурай молчал - ни одного стона не срывалось с его губ. Зато Кроссхейрз рычал в аудиодатчик своего неожиданного партнёра. Он не жалел его ничуть – сам напросился! И его это злило, бесило, выводило из себя, хотелось разодрать в клочья зарвавшегося десептикона, так нагло обыгравшего его, подставившегося под удар, бесившего и одновременно притягательного. Настоящие, дикие, необузданные эмоции накрывали обоих. Дрифт выгибался, иногда непроизвольно разрывая соединение, или натягивал провода, что было болезненно, но не настолько, чтобы прекратить сладкую пытку. Ток накапливался на корпусах, срываясь голубыми дугами, спускавшимися вниз, объединявшими двух мехов, освещая пространство. Пахло озоном, горящей проводкой, испаряющимся маслом и хладагентом. Воздух вокруг был горячим. Корпуса заметно разогрелись – охлаждение работало в форсированном режиме и полностью снять температурную нагрузку уже не могло. В стороне валялись детали брони. Дрифт жёстко и травмирующе схватился за парашютные системы на спине Кроссхейрза, вырывая из него хриплый стон, смешанный с рыком. В ответ получил ощутимый удар в грудной отсек и ухнул вентиляцией. А после Дрифта приласкали страстным поцелуем, словно заглаживая вину. Сам он отвечал жадно, покусывая дентами и играясь глоссой в чужом рту. В сумасшедшей схватке двух корпусов не было проигравших и выигравших, только необузданное, яростное желание обладать друг другом. Всецело и безотчетно. Момент разрядки приближался, системы стали выдавать высокий коэффициент ошибок, оптика сбоила, не давая полноценной картинки, лишь яркие вспышки наслаждения. В ребут выпали оба. Ноги Кроссхейрза подкосились, и он, утягивая за собой Дрифта, завалился на спину. Кромешная темнота накрыла обоих.

Когда Дрифт очнулся, он нашёл себя лежащим сверху Кроссхейрза. Тот положил манипуляторы под голову и наблюдал за мечником в отключке. На губах играла довольная улыбка пресытившегося киберкота. Дрифт потянулся, сочленения отозвались приятным покалыванием, приподнялся на вытянутых руках и спросил:

- Ты успокоился?

Кроссхейрз в миг стал серьёзным.

- То есть?!

- Тебе надо было сбросить лишнее напряжение, - улыбался сверху мечник.

- Ты специально всё это подстроил? – тихим и не предвещающим ничего хорошего тоном спросил Кроссхейрз.

- Да.

- Шарк! Юникроново отродье!

Диверсант поднялся, сбрасывая с себя лежащего самурая. Тот сгруппировался, перекатился и поднялся на ноги.

- Ха, как жарить током десептикона, так ты честный автобот! А как узнал, что тебя обвели вокруг локатора, так сразу несчастный и обездоленный!

В секунду Кроссхейрз оказался рядом с Дрифтом, вновь вжимая того в стену, передавливая шейные магистрали. Мечник не ожидал такой реакции, да и мечи были далеко. Но тут в его губы впились поцелуем, многозначительным и страстным.

- Экстренная техпомощь зачтена, - ехидно усмехнулся Кроссхейрз, отпуская свою жертву. - Кстати, ты думал, что я не заметил возбуждающих присадок в энергоне?

Настала очередь Дрифта удивиться. Значит диверсант всё знал с самого начала и догадывался, к чему он клонит?

А Кроссхейрз продолжал:

- Или испугался, что не соглашусь, потому что ты десептикон?

- Потому что я автобот! – злобно рявкнул Дрифт.

- Это была неплохая игра, как и ставка. Хорошо. И всё же, почему именно я? – недоверчиво спросил Кроссхейрз, поднимая и подавая самураю броню.

- Ты все ещё не доверяешь мне. С тобой любой спарринг, игра, коннект превращается в настоящий бой, испытание. И это интересно, - признался мечник.

- Напомню - я не делаю одолжения конам! Не пляшу под чужую музыку. Я сам беру что хочу и тогда, когда сам того пожелаю. Не думаешь ли ты, что пара коннектов с тобой что-то изменит?

- О! – засмеялся Дрифт. – Я учту на будущее.

- Но ради шанса ещё раз поджарить десептошлак я предоставлю тебе немного своего внимания, - подавая мечи, оскалился Кроссхейрз.

@темы: R - NC-21, Фракция: АВТОБОТЫ, Текст, Глава 2

---

[Diana Vert]

Тема главы как-то благодатно пошла. Не могу с нее слезть.

Название: «Монструкторы»
Автор: Diana Vert
Размер: миди, 7600 слов
Пейринг: Брейкдаун/Нокаут, Менэйсор/Нокаут
Вселенная: TF:Prime AU
Категория: слэш
Жанр: фангерлинг
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Любимый сериал Нокаута закрывают, а он так до сих пор и не сходил на автограф-сессию.
Предупреждения: групповой секс, сомнительное согласие, ползал минибот по гештальту и кричал «это все мое», все герои придурки =D


Официальный релиз сообщал о падении рейтингов. Нокаут понимал, почему они падают – кое-кому повыше (у кого уж точно не было вкуса) не нравились шоу со злодеями в главной роли. Разговоры про бунты и про какого-то энтузиаста-гладиатора, взявшего ник, как у самого злобного Прайма в истории, заполонили сетку вещания. В таких обстоятельствах полагалось снимать сериалы про героев. «Монструкторов» закрывали в этом месяце.
Шлак.
С политической точки зрения, «Монструкторы» совершенно не канали. Весь сериал держался на монструозном гештальте, уничтожающем производства, корабли, города и миры, а вот протагонисты от серии к серии сменялись. Чаще всего, потому что были раздавлены гигантской ногой. Режиссер – Биг Джи – получил славу безжалостного убийцы, потому что герои мерли, как скраплеты под плазменным огнем, посреди своих драматических коллизий и с повисшими сюжетными ветками. Критики обливали сериал отходами, но в момент стагнации обществу, помирающему со скуки, такая концепция зашла.
Сериал начинал с отвратительной графики, топорщащихся пластиковых накладок на броню и пятиминутных вставок с комбинированием, повторявшихся из раза в раз. К нынешнему сезону пластиковые накладки в виде клювов, крыльев и когтистых лап сохранились – как дань уважения изначальной стилистике, но графика поднялась, в сценаристы пригласили болтов потолковее, а боевые сцены стали зрелищнее.
Из-за них Нокаут и обожал «Монструкторов». Фанаты разворачивали самые разные теории относительно социальной, политической и психологической подоплеки сериала, но Нокаут не так любил надуманные трактовки, как славный мордобой. Живой памятник брутальности, монстр, комбинирующийся из пяти других монстров, лупил так, что искра в камере подпрыгивала. По сюжету, он был создан злым ученым Джиаксусом, похожим сразу и на режиссера, и на бочку с топливом, а горькая драматичная правда была в том, что своего создателя Монструктор не любил. В этом сериале вообще никто никого не любил – зрительская аудитория не та. Во втором сезоне выяснилось, что монструозный гештальт громит все на свете, пытаясь найти и уничтожить Джиаксуса, в третьем они объединились против квинтессонов, а в конце злобная бочечка все равно укатилась от справедливого возмездия; в четвертом появился протагонист-титан, а Джиаксус залег на дно. Несмотря на нелицеприятный дизайн персонажа, Джиаксус Нокауту нравился. В нынешнем сезоне он как раз должен был появиться снова, спойлерные кадры с его участием просочились в сеть, и Нокаут ждал нового витка разрушительной погони.
И тут – хлоп. Объявление на канале, что сериал закрывают. Купленные отрицательные отзывы и нарочно заниженные рейтинги. Нокаут был лично оскорблен кампанией, развернувшейся против его любимого шоу.
Но нет худа без добра. Съемки сериала переместились в окрестности Полихекса, где полигон был подешевле. Нокаут решил использовать хотя бы это в своих интересах: раз вскоре никаких сценарных тайн скрывать не придется, наверняка и прочие будут храниться не так рьяно. Например, никто понятия не имел, как выглядят актеры, играющие Монструктора, без деталей звероформерных альтмодов. Они появлялись на пресс-конференциях только в бутафорской броне, редкие кадры показывали кусочек настоящей обшивки, размазанный кадр падающего актера со слетевшим с головы шлемом, но со спины и очень не в фокусе… Нокаут мечтал взглянуть на съемки. Сложно сказать, что проще было позволить себе изначальной съемочной группе: нанять настоящий гештальт или склепать ровно одну качественную сцену трансформации и вставлять ее повсюду, потому что на большее денег не хватило. Поговаривали также, что актеры сменяются, крылья и лапы надевают совершенно разные мехи. Самое время узнать!
И Нокаут переехал в Полихекс. Полигон оказался оцеплен, накрыт мутным полем, но отчаиваться Нокаут не спешил. Найти лазейку можно куда угодно.
Чтобы окупить передислокацию и аренду, Нокауту пришлось открыть маленький частный ремблок. Возня с документами в нем самом пробуждала Монструктора – но он с честью выдержал эту муторную агонию. Теперь он возился с мелкими поломками соседей, затягивал им гайки, обрабатывал от ржавчины, настраивал оптику (все – очень скучно и крайне далеко от работы мечты!), а в свободное время гонял вокруг полигона. Он был не единственным фанатом, догадавшимся, что покров тайны истончился, так что иногда ему составляли компанию другие энтузиасты. Некоторых Нокаут знал по чатам, но не спешил знакомиться лично.
Он был уверен, что повезет именно ему.

*

У нового посетителя была здоровенная вмятина на плече. А еще – все пальцы вывернуты. Он трансформировался у ворот, нервно поозирался и, шаркая, затащил в ремблок грязь – чем вызвал у Нокаута вспышку ярости. Он старался не угрожать клиентам пилой, но иногда – очень хотелось!
Посетитель оказался неразговорчивым. Он все время пялился нервно мерцающей желтой оптикой на ворота. Когда Нокаут отворачивался, он рассматривал ремблок, будто выискивал что-то, а на вопрос, какой грузовоз на него сел, скрежетнул дентами и сказал, что у него травмоопасная работа. Потертая краска, следы царапин по всему корпусу и окружавшая его странная вонь наводили Нокаута на мысль, что у этого бандита ни шаникса за искрой, и хорошо, если он не сопрет ничего. Воров за руку Нокаут уже ловил, и тогда даже пила пригождалась, однако редко воры были такими габаритными. Впрочем, когда пальцы были вправлены, а шланги под вмятиной заменены, на счет упала сумма куда больше прайса.
Вообще-то состоятельный мех мог найти мастерскую и получше. Нокаут не успел тут все вылизать, да и ленился – все равно предприятие временное. Если не получится обхитрить охрану съемочной площадки, придется уезжать. Зачем вкладываться в бизнес, который скоро накроется?
– Я еще зайду, – напоследок пообещал клиент, кстати, так и не назвавшийся.

И зашел. Через пару орнов, с кусками разбитого бетона в суставах и распаханным когтями фейсплейтом.
– Ты гладиатор, что ли? – спросил Нокаут, доставая клещи побольше и подтаскивая щетки. А что: шаниксы, травмы, массивный корпус, кулаки внушительные…
– Нет, – буркнул посетитель.
– Работаешь неподалеку?
– Подалеку.
Нокаут сердито фыркнул.
– Раз ты тащишься в мою дыру через полгорода – я польщен! Главное, не приволоки с собой проблем с законом, хорошо? У меня тут тихий мирный ремблок, я дружу с соседями, – Нокаут вообще не интересовался, кто занимает хибары поблизости, и обычно слушал музыку, пока паял им руки-ноги.
– Меня зовут Брейкдаун, – невпопад сообщил тот, покосился на клещи и добавил: – У тебя тихо. Мало народу. Но ты хорошо работаешь.
Ух ты, это комплимент! Надо сказать, Нокаут совсем чуточку заглянул в прошлый раз в нутро таинственному гражданину. И взял топливо на анализ, так, чтобы перестраховаться. Брейкдаун – оказалось – заправляется отличным энергоном, да и детали у него недешевые. Потрепанные, но маркировки говорят о качественных сплавах.
– Надо проверить оптику, – заявил он, когда с вытаскиванием мусора и отладкой сервоприводов было покончено. В Брейкдауне было столько камней, словно он шахтер. Только очень элитный. – Ложись.
– Не надо, – воспротивился Брейкдаун и наоборот встал.
– А шрамы на лицевой заделывать как?!
– А чего их заделывать, еще двадцать дублей падать, – отмахнулся тот, чуть не протаранил доктора по дороге к воротам и ушел. Нокаут в недоумении провожал его взглядом.
Что он сказал?! Дублей?! В Полихексе много чего снимали, однако только один полигон интересовал Нокаута, и если его неразговорчивый пациент оттуда… Он нервно постучал клещами по ладони. Брейкдаун не выглядит доверчивым мехом, но можно попробовать выяснить хоть что-то.
Что ему нравится? Тишина? Отлично!

В следующий раз Нокаут вел себя очень тихо. У Брейкдауна и правда по фейсплейту расползлась сетка трещин, но пока не слишком опасная, если обработать антиржавчиной. В остальном, его покрывали обыкновенные свежие вмятины.
Не желая вляпываться в истории с фанатами-конкурентами, охотящимися за новостями, Нокаут не развешивал по стенам медблока плакатов. Он привез с собой только одну фигурку Монструктора, коллекционную, дорогую, каждая деталь трансформировалась отдельно. Сначала он поставил ее в приемную, чтобы хоть что-то в грязной работе его радовало, но вскоре пришлось спрятать ее от посетителей. Оказалось, местные способны разбить даже то, что не бьется. Видимо, именно благодаря неуклюжести их альтмодов так много частных ремблоков сводят концы с концами. Теперь Нокаут любовался фигуркой, только когда лез за нановосстановителем на нижнюю полку.
В общем, заподозрить в Нокауте поклонника «Монструкторов» было непросто. Как и в Брейкдауне – меха из киноиндустрии. Что, интересно, он делает, раз ему постоянно прилетает? Декорации спиной подпирает? Биг Джи вроде за олдскульные съемки, так что Нокаут не удивился бы ручному труду.
Чутье подсказывало, что продемонстрируй Нокаут любовь к огромным машинам смерти, Брейкдаун перестал бы заглядывать к нему заварить новые трещины. А упускать шанс не хотелось. Оставалось сохранять лицо.

Спустя несколько посещений Брейкдаун перестал вздрагивать при каждом взвизге шин снаружи и убегать от Нокаута, теряя гайки, едва ремонт закончится. Нокауту большого труда стоило держать себя в руках, но тут совпало многое. Брейкдаун не приносил особых проблем и платил погруново, а в качестве бонуса – интриговал всем своим серо-голубым невзрачным корпусом. Очевидно, что он – помимо прочего – приходил посидеть и отдохнуть. Потупить, глядя в стену. О случайной оговорке про дубли он явно забыл, и пора было обрабатывать его дальше.
– Ты на секретном объекте что ли работаешь?
– Нет, – насторожился Брейкдаун.
– Я должен знать, если бывает контакт с парами кислоты или еще что. Я же твой врач. Это конфиденциально, если что.
– Никакой кислоты, – ответил тот.
Каждое слово приходилось выцарапывать клещами, но Нокаут не отступал:
– Отлично! А запах такой отчего?
– Какой? – Брейкдаун остановил на нем встревоженный взгляд.
– Кислый… – Нокаут взмахнул рукой. Запах был ему смутно знаком, но никак не получалось вспомнить, где раньше с ним сталкивался. – Очень въедливый.
– А. Это клей, – Брейкдаун передернул плечами. – Для пластика. Эта марка отвалила бабла и… воняет, – закруглился он.
Выданной информации оказалось достаточно. Он тут же понял, когда уже нюхал этот шлак. В четвертом сезоне в «Монструкторах» появилась реклама – сначала откровенная, потом ее замаскировали, потом вынесли из сериала в проморолики. Нокаут на нее повелся – и проклял маркетологов, обнаружив, как эта дрянь на самом деле пахнет. Он постарался забыть и вычистить отвратительные воспоминания, но вот настал момент, когда и этот архив пригодился.
Он сжал в руках коробку с паяльником, тихо переживая восторг. Да! Да-да-да, его пациент – точно кто-то с заветного полигона! Может, помощник или кто-то из массовки? Как же ему повезло! Надо только не спугнуть – для начала, перестать царапать когтями коробку, например. А то он наверняка выглядит подозрительно возбужденным из-за какого-то клея.

Судя по всему, баталия, которую снимал Биг Джи, была нешуточной. Как еще объяснить тот факт, что Брейкдаун являлся с новыми травмами дважды в цикл?
– Тебе медстраховку что ли не оформили? – спросил Нокаут после очередного приема. Брейкдаун валялся на ремплатформе, закинув руки за спину. Уходить он не спешил.
– Есть она.
Что не странно, шаниксы-то водились. Платили, похоже, неплохо. Пока проект не закрыт полностью, «Монструкторы» оставались шоу с обязательствами перед командой. Вряд ли у мехов отобрали бы право на ремонт, учитывая, как их корежило на съемках.
– И ты правда предпочитаешь эту дыру государственному ремблоку? – улыбнулся он.
– Ты не выглядишь, как из дыры, – проницательно заметил Брейкдаун, но Нокаут не позволил ему перевести тему.
– Я точно знаю, что по страховке тебе полагается комплексный ремонт. А я потрясающий специалист, но в этих условиях могу возиться только с мелочами.
– Я предпочитаю сам выбирать врачей, – и замолчал, косясь на Нокаута с платформы.
Вот Брейкдаун выглядел, как из дыры, кстати. Внешне, он мало чем отличался от других простых работяг, которых здесь приходилось чинить, хотя и приносил больше денег. Но в конце концов его угрюмая паранойя перестала раздражать Нокаута: ну, подпрыгивает он на месте всякий раз, как войдет другой клиент, ну, уезжает широкими кругалями, чтобы никто не заподозрил, куда лежит его маршрут. Зато он был свидетелем эпичнейших съемок! Пусть и не желал об этом рассказывать. Наверное, его типа друзья донимают, что-то в таком роде, вот ему и надоело.
Нокаут очень к нему привык за несколько циклов. А только что его осенила странная догадка. Брейкдаун – вроде как – сделал ему сразу два… двусмысленных, пусть и тугодумных комплимента?
– Ты же не знал, когда пришел впервые, какая у меня квалификация. А вдруг я маньяк? – он сверкнул оптосенсорами.
Брейкдаун ухмыльнулся чуть ли не впервые:
– Тебе до маньяка расти и расти, док.
И поднялся, чтобы уйти. Загадочный квинтов выплавок, он всегда делал это так неожиданно! На полуслове, посреди разговора, драматично и очень таинственно! Когда он вышел, Нокаут швырнул ящик под ремплатформу, еще раз воскликнул «да!» (но негромко) и бросился наружу. Он трансформировался, однако держался подальше, зная, что Брейкдаун всегда проверяет, не преследуют ли его. Скрывался он явно не от фанатов, но от кого? Собственного агента, переживающего, что знаменитый актер шатается квинт знает где?
Издали он наблюдал, как Брейкдаун приподнимает одну из панелей глухого железного забора, казавшегося цельным и проклепанным, и проскальзывает на закрытую территорию полигона. Лазейка находилась в страшно неудобном месте, между воронкой от старых раскопок и опасной скалой – местный пейзаж был одной из причин, по которой в Полихексе частенько снимали экшн. Теперь Нокаут увидел своей оптикой, как пробраться к заветной цели и не расшибиться.
Искра трепетала. Он спохватился в последний миг и решил подготовиться, прежде чем лезть. Придумать легенду на случай провала. Взять с собой планшеты, на которых актеры, играющие Монструктора, смогут расписаться. Вообще-то Нокаут слышал пару историй о том, как на пресс-конференциях фанаты лезли к пятерке кумиров и огребали. Официально все конфликты были замяты, но на форумах бурлили еще долго. Нокаут не беспокоился о себе: он очаровательный поклонник, готовый на все ради цивилизованного автографа, а если он случайно и увидит что-нибудь тайное, то подпишет любые договоры о неразглашении.
Он был окрылен и возбужден настолько, что весь следующий орн вместо подготовки или хотя бы работы гонял по Полихексу, поднимая пыль.

Брейкдаун принес ему подарок. От неожиданности Нокаут чуть не забыл, что любит подарки. У него в руках оказался полировальный круг с диодами по внешней стороне, дорогой и слишком стильный, чтобы его выбрал какой-то там статист-внедорожник.
– Красивый, – Брейкдаун был как всегда многословен.
– Я – или круг? – поддел его Нокаут.
Брейкдаун отвел взгляд. Видеть смущенным такого здоровяка немного удивительно, болты вроде него предпочитают ухаживания попроще. Нокаут это знал, потому что ему нравились крупные мехи. Правда, чем к ним ближе, тем больше шанс исцарапаться или испачкаться, но зато эстетически… Эстетически Брейкдаун не дотягивал до идеала – маловато колес и честплейт простоват, – но в целом, против интрижки с ним Нокаут ничего не имел. Особенно – напомнил он себе – учитывая, где он работает!
– Круг, – Брейкдаун сделал паузу. – Ты тоже ничего.
Нокаут улыбнулся ему, поглаживая переливающиеся диоды кончиками когтей:
– Ты знаешь толк, а? – ответа не последовало. – Что у тебя сегодня, выскочил сустав, клей во рту?
– Сходишь со мной выпить? – перебил Брейкдаун.
– О. О! – Нокаут помахал подарком. – Прямо сейчас?
– У меня пара грунов.
Вообще-то Нокауту больше нравились отношения, в которых он нагоняет таинственности и заставляет других ждать и подстраиваться. Поэтому он позволил себе несколько кликов размышлений. Брейкдаун смотрел в сторону – и самую малость озирался на окно.
– Я знаю место неподалеку, но учитывая, что я жертвую потенциальными клиентами…
– Я угощаю, да, нормально, – спохватился Брейкдаун.
– Я уберу эту прекрасную штуковину и вернусь, – Нокаут улыбнулся. – Подожди здесь.
Перебравшись из помещения ремблока в жилое пространство, он и правда положил круг на стол к полиролям, маслам и ароматизаторам, но потом – задержался, глядя на себя в отражатель. С чего его вдруг заботит, насколько это честно – водить Брейкдауна вокруг пальца? Потому что он милый и угрюмый? О, шлак, не хватало еще переживать из-за того, что в него кто-то втюрился! Брейкдауну еще повезло, что Нокаут – по какой бы то ни было причине – готов ответить, так?
Убедив себя, что проблема – в кулаках клиента и в том, что брошенные внедорожники обычно агрессивны, Нокаут пообещал себе не сильно обижать Брейкдауна, встряхнулся и пошел обратно.
На пороге он задержался. Брейкдаун громко говорил – громко и зло, надо сказать. Нокаут прислушался, прижимаясь и удерживая дверь. Сквозь щелочку он видел, как, расхаживая вдоль ремплатформы, Брейкдаун машет руками, чудом не сбивая канистры. Хорошо, что все действительно ценное Нокаут прячет в шкафчиках…
– Вайлдрайдеру можно, а мне нельзя?! – орал Брейкдаун, и совсем не походил на спокойного и молчаливого меха, каким был на приемах у медика. – Меня хотя бы полисботы не загребли! Что?! Что-о?! Пусть его Биг Джи в выхлоп засунет, если хочет! – кто-то на другом конце линии связи произнес достаточно длинную фразу, чтобы Брейкдаун пару кликов только взбешенно вентилировал. – Я! Буду! На съемках! Только я, всегда я ваши бамперы прикрываю! Наболт! – пауза. – Да! Мотормастеру можешь так и сказать! Наедешь на меня еще раз, будете снимать гештальт без ноги!
Стоп, что?! Нокаут от неожиданности не совладал с собственным весом и вывалился в приемную, проехавшись бампером по полу. Брейкдаун резко развернулся. С такого ракурса он казался еще мощнее, а теперь Нокаут еще и представлял его в броне Айспика… или Скоула? Какая он нога, правая или левая?
Брейкдаун совсем не походил на кинозвезду. С другой стороны, как на самом деле выглядели актеры, составлявшие Монструктора, никто не знал. Все сходилось: беспокойство, что его заметят, нежелание выдавать себя, запах краски, постоянные травмы. И что касается актерского мастерства… сцену гнева, которую только что лицезрел Нокаут, будто бы разыграл совсем другой мех.
– Что ты слышал? – спросил Брейкдаун, смерив его мрачным взглядом.
– Я? Ничего! – заверил Нокаут, поднимаясь, и замахал руками. – Разве что совсем немного, но я не понял, о чем ты, так что не беспо…
– Я видел фигурку у тебя в шкафу, – Брейкдаун пнул дверцу. – На полке с нановосстановителем.
Фраг. А он не зря внимательно осматривался. Нокаут как-то не думал, что это будет иметь значение, иначе совсем бы ее унес. Какой псих исследует полки своих врачей?!
– А, это… это оставил клиент, и…
Брейкдаун разочарованно скривился:
– Я знаю, какая фигурка с моим изображением самая дорогая.
Нокаут запнулся. Неловко как-то получилось.
– Ты один из этих, – подвел итог Брейкдаун, покачал головой и проговорил тише: – Но я все равно надеялся, что ты не узнаешь.
«Ты же сам спалился на второй день, кретин!» – подумал Нокаут. Он колебался между желанием немедленно схватить Брейкдауна за руку – и возмущенно обвинить в обмане. Праймас, это же мечта любого фаната, практически история, когда твой кумир зашел к тебе домой на куб энергона! Никто бы не поверил!
Судя по фейсплейту Брекдауна, надо срочно умерить уровень восторга.
– Послушай, но ведь так получилось… Я здесь действительно работаю, и ты ко мне обратился, и это не имеет отношения к моим… э… увлечениям! – Нокаут уперся кулаками в пояс. – Да, мне нравится твоя… ты… твой… Но я же не знал, что ты актер!
– А что знал? – желтые линзы сузились.
– Праймас, да какая разница… Ты… ты очень крутой! Я все понимаю, про фанатов, и как тебе надоело… – раздалось хмыканье, и Нокаут, спохватившись, заверил: – Я никому не скажу! Ты в абсолютной безопасности!
– Угу. Помалкивай, или тебя засудит Биг Джи, – процедил Брейкдаун и развернулся.
Не похоже, что он был согласен с крутизной ситуации. Нокаут поспешил следом.
– Постой!.. Постой, да за что вообще я должен извиняться?! Это ты в моем ремблоке стал говорить о… а я видел, что тебе не хочется обсуждать шоу! Брейкдаун! – он нагнал его у ворот. – Все же в порядке. Ничего не изменилось. Ты вроде хотел сходить выпить?..
– На самом деле, мне нельзя пить, – отрезал Брейкдаун, не глядя на него. – Никаких заправок на стороне. Контракт. И еще нельзя разглашать, кто я, так что извини, – буркнул он. – Пока.
Нокаут пришел в ярости. Все это время Брейкдаун удирал со съемок через дыру в заборе, никому ничего не рассказывая, а едва Нокаут его спалил, стал прикидываться паинькой?! И зачем тогда вообще дарить подарки?!
– Ну, и вали! – объявил он с порога. – Не очень-то ты мне и нравился! Без брони ты даже на актера-то не похож!

*

Он ехал не извиняться. Нокаут повторил это себе раз сто, на разные возмущенные лады. Он ехал, чтобы все-таки довести дело до конца.
За прошедшие после ссоры сутки лазейку Брейкдауна не заделали, из чего Нокаут сделал вывод, что тот планировал и дальше выбираться и отдыхать на стороне. Просто – в каком-то другом месте. Это вновь вызвало вспышку возмущения – как будто Нокаут хоть раз обошелся с ним плохо!
Он оказался на полигоне без особых проблем. Его поразило количество народу: как съемочная группа хоть что-то хранит в тайне?! Сколько платят этим мехам, чтобы они не сливали в сеть спойлеры или кадры из местной заправки, куда актеры ходят выпить?! Работников было так много, что никто даже не обратил внимания на новенького. Проходивший мимо сосредоточенный кран бросил в него пустым кубом; Нокаут не успел возмутиться, как ему велели протестировать свет на пятой зоне, а незнакомый тягач томным голосом потребовал подновить ему золотистую краску до начала съемок.
Стараясь не озираться, чтобы не вызвать подозрений, Нокаут разнес кубы, куда было велено (благо большинство строений были подписаны, потому что ориентироваться здесь без навигации смогли бы только летуны), покрасил томному тягачу плечо (наслушавшись оскорблений за нерасторопность) и даже попытался проверить свет, как мог.
Вокруг него бегала такая толпа, что зарегистрировать всех было невозможно. Таких, как он, «младших помощников», десятки сновали от зоны к зоне. Спустя кликов сорок оказалось, что на пятой начали снимать какую-то сцену, но – к разочарованию Нокаута – камеры сосредоточились на томном тягаче. Он вещал торжественно и громко, стоя в лучах прожекторов угрожающего алого света, и поблескивал идеально наложенным золотым узором на плече. Нокаут остался доволен своей работой, вот только типа этого видел впервые. Наверное, новый протагонист сезона? Протагонисты Нокаута не привлекали – он собирался найти Монструктора.
Огромный ангар с начертанными неоном характерными монструозными силуэтами над воротами, наверное, и был их базой отдыха. У ворот все тот же кран нагрузил его новой стопкой кубов и велел отнести «Мото и ко», «пока те не вылезли». Нокаут не был уверен, кто именно на этом полигоне не должен вылезать и из какого места, но решил рискнуть и потащить все это богатство под вывеску. Он считал, что заниматься разносом энергона могли бы и мехи, более для этого приспособленные. Грузовички какие-нибудь. А он уже весь запылился! Возмутительно.
Он осторожно заглянул в ангар. Пять неоновых силуэтов крылатых и когтистых монстров над ним помаргивали, освещая пространство перед воротами, но внутри было довольно темно. По крайней мере, в глубине. У входа под белесым светом ламп сидели три гонщика, небольших, по модели – вполне профессиональных. Между ними лежало изгвазданное розовыми пятнами поле с фишками, несколько смятых пустых кубов, рваные шины и еще какой-то мусор. Гонщики галдели, причем громко. Черный орал на красного, что тот должен играть честно, желтый заявлял, что все равно ведет он.
– Да ты задлобал, Драг Стрип! – вспыхнул черный, и в желтого полетела рваная шина. На то, как они сцепились, красный лениво пожал плечами и передвинул светящуюся фишку на другое поле, а потом снова уставился в потолок.
– Я ви… видел, Дэд Энд! – прохрипел желтый из-под черного.
Они явно пока не обращали внимания на окружение, так что Нокаут бросил быстрый взгляд на стены. По ним были развешаны детали накладной брони; Нокаут моментально узнал огромную маску Бердбрэйна с алыми линзами и изогнутым клювом, здоровенные лапищи Скоула… О, как же хочется их потрогать! И обязательно сделать пару снимков на память.
– Бухлишко! – вдруг воскликнул желтый, отвлекаясь. – Кэтчер, где тебя носило, фраг?!
Гонщики полностью оправдали свои альтмоды – Нокаут привык к скорости, но оказался не готов к тому, как быстро и слаженно его обступят два только что дравшихся друг с другом меха. Драг Стрип дернул на себя куб, немедленно приложился и разочарованно воскликнул:
– Это даже не энджекс! Что Джи себе позволяет?!
– А это даже не Кэтчер, – заметил Дэд Энд, тыча в него пальцем, и Нокаут застыл. – Ну, хотя бы потому, что Брейкдаун вчера в ярости его растоптал.
Третий гонщик, с черной броней, цапнул Нокаута за капот и развернул на месте. Тот чуть не выронил остальные кубы.
– Ты кто еще? Новенький? – спросил черный с какой-то нехорошей ухмылкой.
– Да, – не стал он вдаваться в подробности. – Я…
– Не новенький он, – раздался знакомый голос, и из темноты, по обыкновению шаркая, выступил Брейкдаун. – Шлака ты тут забыл?!
Выглядел он… сердито. Вчера он кого-то растоптал в ярости, в буквальном смысле или переносном – не суть… Он действительно побольше остальных актеров (если это и есть группа, играющая Монструктора), но раздавить мог разве что кассетбота. Значит, речь идет о съемках, и о гештальте, и… Хорошо бы ярость Брейкдауна не была связана с тем, как закончился разговор в ремблоке. Добраться до святая святых и быть растоптанным – плохой конец, даже если тебя превратит в железный блин сериальный кумир.
– Так это твоя неудавшаяся любовь? – весело спросил Драг Стрип. – Вау! У тебя губа-то не дура.
– Заткнись! – рыкнул Брейкдаун.
– Я попрошу! – возмутился было Нокаут, но запнулся, потому что черный гонщик дернул его когтями на себя. Кубы полетели на пол, два лопнуло, розовая лужа растеклась под уцелевшими. Впрочем, Драг Стрип тут же швырнул свой ровно в них, и Нокаута обдало брызгами. Капли попали даже на фейсплейт.
Пах энергон не так уж плохо и был вполне себе заряженным. Но, очевидно, ребята привыкли к элитной выпивке, а эта – не дотягивала.
– Что попросишь? – прошипел черный, ухмыляясь.
Он был ниже, зато честплейт не мешал ему прижиматься. Вблизи – стало видно – он не менее исцарапанный, чем Брейкдаун. А под голубой оптикой на красном фейсплейте – свежий скол краски от кулака Драг Стрипа. Эти мехи друг друга не жалели.
– Да я, собственно… – Нокаут зыркнул наружу, за ворота, но там кипела движуха и никто не отвлекался от своих задач. – Я ваш большой поклонник…
– Бедолага, – хмыкнул Дэд Энд, передвигая еще одну фишку. Потом он поднялся, брезгливо перешагнул лужу и обошел Нокаута по кругу. – За автографом явился?
– Прямо на полировочке расписаться? – с энтузиазмом добавил черный.
Нокаут подскочил, услышав скрежет. Как он смеет!.. Черный, заржав, только крепче его обхватил, оставляя на полировке больше отметин. Встреча с кумирами пошла по сценарию, про который Нокаут сходу как-то не подумал. Хотя Монструктор и воплощал собой насилие, мехи, игравшие его, разве не должны быть… хотя бы… цивилизованными?! Они не выражали недовольство, они… издевались над ним, как будто он никто. А ведь только что от скуки они лупили друг друга по морде!..
Он активировал пилу. Диск развернулся, задев черного по пальцам, и тот отдернул руку. Нокаут отскочил, но Дэд Энд перехватил его за локоть и повернул к себе. Бесстрашно налег честплейтом прямо на зубья, игнорируя скрип, с которым прогибался металл, и слизнул энергон с лицевой Нокаута.
– И правда шлак, – грустно подтвердил он.
– Так, вы, парни, психи какие-то, – Нокаут попятился от Дэд Энда, выставив перед собой пилу. К сожалению, троица гонщиков оказалась между ним и воротами. Он с надеждой позвал: – Брейкдаун?
– Ты сам приперся, – буркнул тот.
Вот наглый отбраковок! Нокаут сделал еще пару шагов назад и налетел колесами на что-то твердое. Что-то твердое едва не сбило его с ног, схватило за шлем и приподняло над полом. Взвизгнув не очень-то храбро, Нокаут в отчаянии ухватился за руку. Его шейные крепления не предназначались для таких нагрузок!
– Что галдите? – услышал он гулкий, низкий голос сверху. – Опять дрянь вместо энджекса подвезли, а?!
– Поставь его, Мотормастер, – подал голос Брейкдаун. Гонщики вокруг расхохотались. Драг Стрип толкнул его локтем прямо в зеркало на боку и простер руку к Нокауту:
– Зато глянь, какая гайка подъехала! Это доктор, на которого Брейки запал!
– Ничего я не того! – Брейкдаун врезал ему по шлему, Драг Стрип скакнул вперед, ехидно косясь на панически дрыгающего ногами Нокаута.
Мотормастер оказался просто-таки огромным грузовозом. Темные стекла, мощнейшие спаренные колеса, короб над шлемом, защищающий голову. Багровая оптика горела недовольно и немного пьяно. Нокаута он поставил на лежавшую горкой броню Вайлдфлая, кучка под тяжестью разъехалась, и пришлось немного попрыгать с ноги на ногу, чтобы удержать равновесие.
– Такие симпатичные всегда лезут, – тяжко провентилировал Дэд Энд.
– Вы меня поцарапали! Он меня поцарапал! – в отчаянии ткнул Нокаут пальцем в черного.
– Вайлдрайдер ничего тебе не оторвал, радуйся, – хмыкнул Мотормастер, снисходительно склоняя голову набок. – Журналист или фанат?
– Вообще я думал, что последнее, пока они не полезли!.. – нажаловался он. Кран, распределявший кубы, выразился так, словно Мотормастер был главным, и Нокаут надеялся, что инцидент вскоре будет исчерпан.
Мотормастер же сдавил в ладони пилу, которой Нокаут размахивал, и пришлось срочно ее трансформировать обратно в кисть. Если Брейкдаун казался габаритным на фоне остальных, то этот – настоящий великан. Пахло от него смесью дорогого масла, вонючего клея и дешевого пойла. Скривившись, Нокаут застыл с поднятой рукой.
– Ты знаешь, что Биг Джи открутит тебе башку? – слегка растягивая слова, спросил Мотормастер. – То есть, сначала засудит, а потом кто-нибудь другой явится и трахнет твой пустой шлем, – он ткнул пальцем Нокауту в голову.
– Да ладно, меня же никто не запалил! – тот увернулся и изобразил одну из фирменных широких улыбок. Наверняка вышло немного нервно. – Я все еще могу уйти так же тихо, как пришел… Ты Бердбрэйн, да? Ты играешь Бердбрэйна? – в голос все-таки прорвались нотки восторга. Мотормастер не ответил, но хмыкнул.
– Последнего поклонничка, пробравшегося к нам, парализовало, – снизу сообщил Дэд Энд. – Трагично! Но – таков серьезный бизнес. Джи выжмет максимум шумихи из конца сериала и не допустит утечки. За любопытство тебя закатают в асфальт.
В безразличную речь прокрались нотки злорадства. Похоже, что они же и могут нежданного гостя в этом ангаре парализовать, растоптать… что еще? Нокаут не ожидал, что окажется тем персонажем серии, которого точно в конце эпично растерзают. А именно это пока и происходило: он стал героем «Монструкторов», и пусть эти мехи мельче монстров, которых играют, тормозов у них явно нет!
– Я собирался рискнуть, да и, вроде как, кое-кого я тут все-таки знаю…
– И как, мы тебе нравимся? – вызывающе уточнил Вайдлайдер, звякая когтями друг об дружку.
Нокаут почувствовал себя неуютно под четырьмя не очень добрыми, острыми взглядами. Брейкдаун, мрачный, как ржавая буря, стоял в стороне, делая вид, что Нокаут ему не интересен.
– Я обожаю ваше шоу, – ответил он, впрочем, искренне. – Когда узнал, что его закрывают, я пришел в ярость! А ярость толкает на отчаянные поступки, – он пристально уставился на Брейкдауна. Тот все еще игнорировал его, глядя в пол и слегка шевеля пальцами.
– Отчаянный, – Мотормастер ухмыльнулся. – Значит, так. Не хочешь, чтобы мы тебя сдали с потрохами, добудь нам нормальной выпивки.
Нокаут уже вовсю кивал, когда до него дошло, в чем заключается условие. Пришлось все-таки переспросить:
– Чт-то?
– Джи в край охамел, – оставив в покое его руку, пояснил Мотормастер. – Как цензура догнала, вообще с нами не считается. А у «Новы» этого целая цистерна элитного энергона рядом с ангаром. Перенаправь ее нам, и я на тебе лично распишусь, – низким вибрирующим тоном пообещал он.
Звучало скорее угрожающе.
– А, так не вопрос, – воодушевился Нокаут, осознавая, что это откроет ему прямой коридор к воротам. Он прикоснулся к тайнам сериала сильнее, чем планировал! Из этого можно раздуть несколько загадочных анонимных историй и подлить масла в огонь на форумах. А с него острых ощущений довольно. – Я мигом.
Мотормастер щелкнул его по плечу, придавая ускорение. Нокаут не ожидал, что Брейкдаун очнется от оцепенения и подхватит его за пояс на полпути из ангара. Пошлые комментарии Вайлдрайдера про свой бампер Нокаут брезгливо приглушил, а сам попытался выкрутиться – но это оказалось не так-то легко.
– Не вздумай обмануть его, – предупредил Брейкдаун очень тихо. – Он злопамятный. Выбьет из меня адрес, и хана тебе.
– Вот так, да? – зашипел Нокаут. – Неблагодарный…
– Ты просто Мотормастера не знаешь, – возразил тот. – Теперь делай, как он говорит. Я попробую тебя прикрыть.
И – фраг – реально слегка шлепнул Нокаута по бамперу! Тот от возмущения чуть обратно пилу не включил, но встретился взглядом с желтыми тревожно сияющими линзами – и передумал. Неясно, насколько эта развязность – игра на публику перед остальными гонщиками. Вообще-то Брейкдаун раньше так не делал, и даже на свидание приглашал без варварских подкатов.
Квест «напоить кумиров, пока они тебя не убили» звучал довольно дико, но… что если набиться им в друзья не так сложно? Раз для этого достаточно какой-то там цистерны элитного энергона, то за чем дело стало?

*

– Ка… как тебе удалось все про… провернуть? – Вайлдрайдер брякнулся шлемом на колено Нокаута и потянулся. – Ва-а-аще…
– Это было несложно, – тот аккуратно подвинул его голову, чтобы гребни шлема не давили на обшивку. – Я заметил, если уверенно отдаешь другим команды – никто не переспрашивает, все бегут выполнять. А еще я очень обаятельный!
– Да, ты ничего, хоть и трус, – согласился Драг Стрип.
– Я трус? – возмутился Нокаут. Он мудро дозировал энджекс, но ему упорно доливали, так что мудрость потихоньку начинала проигрывать. – Я вооружен!
– Ой, брось. Что бы ты сделал своей открывашкой?
– Надеюсь, вырезал бы тебе вокалайзер, – пробубнил Дэд Энд.
Брейкдаун сидел рядом и глушил энергон так, будто где-то рядом стоял выносной топливный бак, куда все это могло литься. Вайлдрайдер пнул его, привлекая внимание. Брейкдаун за ногу стащил его с Нокаута и слегка стукнул. Мотормастер лениво косился на возню, но пока больше его интересовал энджекс.
– Эй! – возмущенно забарахтался Вайлдрайдер. – Вот ты себе медика отхапал, а что мы будем делать, когда шоу кончится?!
Нокаут уже понял, что ему лучше не спорить с новой идентификацией «принадлежности», потому что отчасти она защищала его от поползновений исцарапать полировку или пощупать фары. Только отчасти, ибо товарищи Брейкдауна не очень-то ценили личное пространство.
Они пристроили цистерну к стеночке, заперли ворота, отрезав Нокауту путь к отступлению, и заставили его приложиться к божественному, надо сказать, энергону. Чистая сверхзарядка такого качества – блаженство и для рецепторов, и для фильтров. Нокаут такую выпивку никогда бы не потянул.
Упоминание о скором закрытии сделало атмосферу значительно мрачнее.
– Все когда-нибудь заканчивается, – сказал Дэд Энд. – Я уже предлагал пришить Джи. Это избавит нас от завершения сюжета, и символически мы будем двигаться к финалу вечно.
– К каторге, – возразил Драг Стрип. – Я не согласен. Только не с вами, уроды.
– Даже не знаю, что буду смотреть после окончания шоу, – попробовал Нокаут перевести тему со смертоубийства на что-нибудь помягче. – «Флэтлайнеров»? Ненавижу медицинские сериалы!
Брейкдаун заговорил впервые с начала попойки:
– Потому что там несут чушь?
– Я не достоверность ценю, я же люблю ваш сериал, ребята, – отмахнулся Нокаут. – Они безвкусные, вот и все! Никакого шарма, сплошная драма! А вы… вы стильные!
– В последней серии нас разобьет Нова Прайм, – Мотормастер смял куб в руке, и кулак стал розовым. Выглядело, будто он только что кого-то прикончил. – Нова! Ты его видел вообще?!
Нову играл тот самый тягач с золотой краской на плечах, показавшийся Нокауту очередным статистом-протагонистом в шоу. Ему, значит, отведена важная роль?
– Да, ви…
– С блестяшками, – Мотормастер не дал ему договорить и стукнул кулаком по тонированным стеклам в честплейте, словно размазал по себе чужую оторванную голову. – Из театра вылез! – он сплюнул масло в сторону. – Праймаса играл. Все носятся с ним, как с писаным прицепом!
Вот как? Значит, Нокаут потрогал на одну звезду больше, чем рассчитывал, когда проник на полигон.
– Я слышал его речь на пятой зоне, чуть не помер от скуки, – признался он.
– И от нас морду воротит. Тварь, – поддакнул Вайлдрайдер.
– Да ладно, вы же его одной левой…
Дэд Энд отмахнулся:
– По сценарию не положено. Так-то да. Я всегда лучше бью с левой!
Нокаут поперерабатывал информацию и уточнил с замиранием искры:
– Так вы… вы… правда комбинируетесь?
Этот вопрос волновал его с первой серии «Монструкторов». И он наконец-то мог узнать ответ из первых уст.
Брейкдаун поставил куб на колено и отрицательно тряхнул головой, но Драг Стрип оживленно вскочил на ноги:
– Ты еще спрашиваешь!
– Да я только… хотел бы посмотреть, если вы разрешите, – Нокаут взволнованно улыбнулся той самой улыбкой, которая расположила к нему половину полигона (ту, что не совсем очерствела на этой шлаковой работе).
– Фантастика, он такой милый, – Вайлдрайдер снова пнул Брейкдауна в бок. – Только надо его было сразу трахать, а то теперь…
Нокаут насторожился в тот же наноклик, но тут его в очередной раз сгреб черной пятерней Мотормастер и подтащил поближе. На этот раз – не угрожая ничего сломать, но на всякий случай Нокаут почаще перебирал ногами. Он оказался прямо у коленей Мотормастера, невольно налег на них честплейтом и взволнованно обернулся на Брейкдауна.
– Не надо, – сказал тот, но не ему, а Мотормастеру.
Тот встряхнул Нокаута за плечо, вынуждая переключить внимание:
– Ты гештальт хоть раз видел? – Нокаут помотал головой. – Ха! Тогда тебе понравится.
– Я не согла… – начал было Брейкдаун, но тут Мотормастер зарычал на него так низко и громко, что и остальные гонщики притихли. А Нокаут и вовсе предпочел не шевелиться.
– Поспорь еще! – рявкнул он и оскалился. – К ноге, я сказал!
Ох, да, Брейкдаун не зря предупреждал, что Мотормастеру лучше не перечить. Нокаут больше не сомневался, что этот болт из любого меха вытрясет ту информацию, которая ему нужна, а заодно – все плохо крепящиеся гайки и последнюю заправку.
Воздух вокруг ионизировался от невероятного количества сигналов – у Нокаута забарахлило аудио и видео разом, но он все же заметил, как Брейкдауна передернуло. И снова. Фейсплейт перекосило от напряжения и злости, раздался скрежет, а потом он трансформировался.
В ногу.
Нокаут оказался в эпицентре, но метаться было нераузмно – оставалось надеяться, что Мотормастер поставил его в какое-то условно не очень опасное место. Комбинирование происходило не так, как в сериале, а куда быстрее и без спецэффектов, но с лязгом, скрежетом и треском. Поднялась туча грязи, резко усилилось электромагнитное поле, отчего Нокаут чуть не отключился, а когда вернулся контроль над оптикой, оказалось, он смотрит в огромное серое лицо и видит свое отражение в алых линзах, каждая из которых размером почти с его ладонь.
Гештальт стоял на одном колене, упираясь рукой в пол рядом с Нокаутом. В очертаниях левой действительно узнавались некоторые детали Дэд Энда. Правой, судя по цвету, стал Драг Стрип. Брейкдауна Нокаут с такого ракурса не видел.
А еще он задрожал от восторга, потому что…
– П-п-потрясно! – воскликнул он, прижимая руки к честплейту. Взгляд гештальта был… подавляющим? И жадным. Да, это слово подходило. Нокаут и так не чувствовал себя в полной безопасности, а теперь вдруг вспомнил историю про раздавленного Кэтчера. – Ре… ребята?..
– Ребята – нет, – прогрохотал гештальт. – Менэйсор слышал, ты фанат.
– Я… да, – немного удивленно согласился Нокаут.
Исследования гештальтов не входят в общий курс, слишком уж специфическая область знаний, но – на правах интересующегося медика – кое о чем Нокаут все-таки читал. Например, про формирование отдельного сознания, имеющего что-то общее с членами гештальта. Вроде как личность гештальта все равно обладает собственной волей, так что – с Менэйсором Нокаут пока знаком не был.
Однако уже вовсю восхищался его габаритами, тяжестью, рогами, решетками вентиляции, в которых спокойно могли бы застрять пальцы, и…
Тут Менэйсор обхватил его и вздернул вверх, ближе к фейсплейту. Нокаут вцепился в здоровенные пальцы, надеясь, что обшивка, и так за сегодня пережившая многое, не пострадает слишком сильно. Менэйсор сдавил его бедра, потревожив шестерню трансформации, и на процессор обрушился шквал сообщений об ошибках.
– Менэйсору не дают фанатов! – пожаловался он.
Интересно, почему это?!
– Э-э-а-а! – выдал Нокаут и состроил максимально умоляющую физиономию. – Мне больно! Ты не мог бы…
– Менэйсор хочет фаната, – угрожающе проговорил гештальт, но все же дал выбор: – Или разрушать!
Вот разрушать точно не стоило. Так его отпустят ради тусовки повеселее, но облегчение будет временным. Того и гляди сбегутся другие члены съемочной группы, а Нокаут все еще не хотел попадаться, чтобы потом его парализовало. Он и штраф-то не желал платить.
– Хорошо! Хорошо, если хочешь, держи меня дальше! – разрешил он. Впрочем, Менэйсор уже передумал. Огромная рука подкинула Нокаута, разворачивая, и подвесила вниз головой. Пальцы другой поддели шлем узнаваемым жестом Мотормастера. – Ох! – воскликнул Нокаут, когда им слегка покачали в воздухе.
А еще – когда увидел расходящиеся пластины. Они сдвигались в произвольных на первый взгляд местах, из них выпадали, раскручиваясь, кабели. Выглядело это дико и до оффлайна пугающе. Интересная новость – у гештальта оказались очень широкие в диаметре провода. Как такое возможно?! Где они смотаны вообще, когда гештальт разделен?
– Потрясно! – выдохнул Нокаут, прощаясь с подпрограммами самосохранения. – Менэйсор, а… а Брейкдаун… внутри?
– Брейкдаун – нет, – прогудел тот. – Менэйсор – есть.
– И он не…
– Чей ты фанат?! – последовал возмущенный вопрос. Даже разгневанный. Кулак сжался, сминая защищающую голени броню.
– Твой! – в панике выкрикнул Нокаут, упираясь в его пальцы, но не справляясь. Выбраться из хватки не получилось. – Шлак! Твой! Я только… – он протянул дрожащую руку к широкому фейсплейту и коснулся ребра жесткости, тянущегося от оптики вниз. – Я выживу вообще, если ты… подключишься?
Ответ прозвучал лаконично:
– Менэйсор смертельно хорош.
Милейшая самореклама. Самоубийственно было лупить его по пальцам пилой; возможно, стоило выбрать «разрушение» раньше… Но фанат внутри Нокаута снова побеждал медика с разгромным счетом, поэтому, раз уж восстанавливать все равно придется каждую шлакову пластину, хотелось проделать полный пакет глупостей.
– Можно я тебя сначала поцелую? – спросил он как мог томно.
На миг показалось, что ему вот-вот откусят голову.

*

Менэйсор по словам и поведению казался гораздо тупее, чем был на самом деле. В чем проблема – в амплуа Монструктора, с которого он не мог переключиться, или в том, что он обрабатывал слишком много запросов и старался минимизировать слова и действия на выходе, Нокаут так и не разобрался. Он был не в том положении, чтобы анализировать.
Интерфейс оказался настолько церебральным, насколько это вообще возможно с пятью партнерами разом, составляющими одного, шестого, чрезвычайно опытного в вопросах насилия и управления.
Нокаут был одновременно и раздавлен (психически и частично физически), и растерзан, и погружен в сплав ярости, собственничества и зависти, питавший эмоциональный контур гештальта. Брейкдауна в этом мельтешащем безумии он едва смог вычленить – тот сильнее всех злился. И сильнее всех хотел. Но – не сильнее Менэйсора.
Нокауту пришлось умолять Менэйсора не расплавлять его полностью, и в этот миг он совершенно точно был нашпигован штекерами, для которых хватило встроенных переходников, от паховой и до горла. И что-то там толстенные кабели попросту разворотили, спуская заряды на оголившуюся проводку. И все равно скачки напряжения Нокаут ощущал не так остро, как то, что Менэйсор очень легко захватил и подчинил его сознание. Гештальт в каком-то смысле переписывал код своих… составляющих. И Нокаут, впустив его, просто не смог тягаться с монстром.
Менэйсор оказался диким, как Монструктор, и с такой же сложной драмой внутри. Драма заключалась в том, что у каждой его детали было свое мнение по каждому вопросу. Даже касательно того, что нужно сделать с наглым маленьким – самый мелкий, Вайлдрайдер настаивал на этой характеристике – фанатом. Нокаут оказался в центре сразу пяти откровенных, жестоких, насмешливых фантазий.
Он был абсолютно уверен, что если бы Брейкдаун не положил им конец, все-таки поборов гештальт-протокол и вынудив Менэйсора развалиться, эти фантазии свели бы его с ума. Фактическое выжигание его предохранителей к переживаемым разрозненным ощущениям вообще никакого отношения не имело. Товарищей Брейкдауна интересовало доминирование, после которого не выживают, они наслаждались паникой и хотели испортить все прекрасное, что видели. Просто так. Им нравилось. Нокаут был для них красивой блестяшкой, которую можно поломать… но Брейкдаун не хотел. А Менэйсор был и Брейкдауном тоже.
Поэтому, наигравшись, он распался. Позорно помятый и эмоционально выпотрошенный, Нокаут никуда не делся из эпицентра трансформации. В итоге, опутанный проводами всех пятерых, он едва мог шевелиться. Его рука лежала на чьих-то портах, Дэд Энд постанывал, лапая его за фары, а Мотормастер все еще сжимал шлем пятерней – видимо, этим жестом он привык показывать, кто главный. И оставался главным.
Но никто не мешал Брейкдауну, навалившись сверху и забросив ноги Нокаута себе на плечи, подключаться ко всем разъемам, что были открыты. Из какофонии чужих эмоций, ощущавшихся во время контакта с Менэйсором, Нокаут отчетливо запомнил обожание. Оно транслировалось Брейкдауном. Оно все еще приятно разливалось по измученной нейросети. Если бы Драг Стрип и Вайдлайдер не кусали Нокаута за губы и не гудели, споря, кто будет целовать его, пока он стонет, было бы еще лучше, но в конце концов Брейкдаун их обоих спихнул.
Более хаотичного, травмоопасного и благодатного на откаты интерфейса у Нокаута еще не бывало.

*

– Что вы опять натворили? Кто это?!
Вопль вернул Нокаута в онлайн, но он все равно не смог быстро сориентироваться в том, кто и почему орет. Зато обнаружил, что все еще лежит на Мотормастере, широко раскинув ноги, а на бедрах –какая-то тяжесть.
– Это мое, – пробурчала тяжесть.
Нокаут возмущенно шикнул. Безусловно, Брейкдаун его спас. Но мог бы спасать и лучше! И уж точно должен избавиться от собственнических замашек, если хочет, чтобы ему хоть раз еще позволили подключиться!
Оргия с Монструктором – желание, которое должно было остаться масляной фанатской мечтой. Писать о ней на форумах Нокаут не собирался. Менэйсор запомнился ему мстительным, как Мотормастер, бескомпромиссным, как Вайлдрайдер, эгоистичным, как Драг Стрип, и зацикленным, как Дэд Энд. Только Брейкдаун из этой пятерки заботился о безопасности фаната, явившегося за автографами. Если бы не он, Менэйсор получил бы Нокаута в свое распоряжение полностью – и выжег бы ему мозги.
Жадный тип!
И Брейкдаун, видимо, такой же. Они влияют на гештальт, гештальт на них… Нокаут не был уверен, что сможет активно бороться со штампом «мое», поставленным на паховую. Но собирался. Правда, не сейчас. Сейчас он хотел лежать и не шевелиться.
Правда, из любопытства он активировал оптику.
– Кого вы изнасиловали, стажера? – ахнул болт в дверях, с широким честплейтом и ярким шлемом. Очень смутно в размытом силуэте угадывался режиссер. – У него контракт! Как я должен это скрывать?! Это же скандал!..
– Никакого скандала, – произнес Нокаут, вскидывая палец. – Небольшое вознаграждение…
Мотормастер заткнул ему рот.
– Катись наболт, Джи! – гаркнул он.
Брейкдаун погладил Нокаута по ноге. Ласково. Он так смущался в медбэе, так в словах путался… это была игра? Или тут – игра? Или Менэйсор – одной пятой которого он является – главная роль, которая уже задолбала, и поэтому Брейкдаун сбегал в незнакомый ремблок, попробовать что-то еще?
Одержимость, которую Нокаут прочувствовал, коннектясь с Менэйсором, в первую очередь касалась внешности. Похоже, Брейкдаун запал на него исключительно из-за красивого капота, необычной формы шлема и тонких пальцев. Нокаут был не против – внешность так внешность. Поздновато возмущаться, он ведь уже… побывал в гештальте.
Так или иначе, присутствие Брейкдауна успокаивало. Мотормастер сел, сбрасывая Нокаута прямо ему в руки, и угрожающе махнул кулаком:
– Меня задрали твои наезды! Мы все еще главные тут, а не ты, болт без шляпки! Я передумал, ясно?
– Что значит… какое…
– Менэйсор хочет открытый финал! – отрезал Мотормастер. – Гляди-ка, я нашел, чем тебе заняться! Вали переписывай сценарий, пока мы с парнями еще согласны подождать!
Вайлдрайдер рядом издал что-то вроде «во-во», но даже головы не поднял.
– Это все ты виноват, – сообщил Дэд Энд Нокауту, прижимаясь сбоку. – Ты заронил эту мысль про сценарий.
– К-когда? – прошептал тот в ответ.
– Пока трахался, когда еще, – встрял Драг Стрип. – Пришел, видите ли, в ярости тут… Ну, вот Дэд Энд тоже хотел открытый финал, так что идея просто наконец-то перевесила. Менэйсору трудно пропихнуть инициативу. Годно вышло, – подвел он итог и потянулся к колесам Нокаута.
Брекдаун его опередил, уткнулся фейсплейтом в шею сзади и промычал:
– Лишь бы этот шлак закончился.
– Все согласовано с комитетом по цензуре… – возразил было Биг Джи.
– Я тебе щас такую цензуру покажу! – рявкнул Мотормастер, поднимаясь.
Не заботясь о том, сколько неприличных кабелей болтается и волочится по полу, он зашатался навстречу режиссеру, а тот рванул от него наружу со словами «ты снова пьян, мы обсудим это позже». Не похоже, что он убежал далеко, но разбирались дальше они уже за воротами.
– Можешь остаться, – предложил Драг Стрип. – Будет весело.
– Весело?! Ты посмотри, во что вы превратили мое покрытие! – Нокаут расширил оптограни.
– В картину страсти, – тускло прокомментировал Дэд Энд многочисленные следы когтей и подпалины.
– А ты вообще отвали, – заерзал Нокаут, стараясь забраться на Брейкдауна полностью и найти у него защиту от фрагнутых гонщиков.
Он хорошо помнил, что Дэд Энд в своих неконтролируемых фантазиях представлял его расчлененным и размазанным по полу. Изнутри Менэйсора чувства каждого из членов гештальта усиливались, как в искаженной зеркальной поверхности. Дэд Энд вряд ли хотел убить его сейчас. Но то, что он был не против несколько грунов назад, Нокаута немного нервировало.
– Ничего, – сказал вернувшийся Мотормастер, окинув его все еще нетрезвым, но скорее веселым, чем злым взглядом. – Еще пару месяцев гонорар нам все равно выплачивать будут. Так что Брейки отсыплет тебе на ремонт. А, герой-любовник?
Вайлдайдер захохотал и толкнул его в спину:
– Ты же честный мех, а, Брейки?
– Как же я вас ненавижу! – воскликнул тот искренне, сжимая Нокаута в охапку. – Не дождусь, когда смогу больше не видеть ваши морды!
– Менэйсору расскажи, – хмыкнул Мотормастер и ушел вглубь ангара.
Нокаут пока не очень представлял, во что могут вылиться такие отношения, но надеялся с Менэйсором больше никогда не разговаривать. А Брейкдауна приручить можно, он… он трогательный, склонен к обожанию – и фантазии у него не мерзкие.
Он кончиком ступни отпихнул протянутую было Дэд Эндом руку и расслабленно откинулся колесами на честплейт Брейкдауна. Прямо сейчас он никуда не поедет, даже если Биг Джи лично пришлет за ним асфальтоукладчик. Пусть Менэйсор кого хочет сам укладывает.
Странное осознание, что, проникнув на закрытые съемки, он попал под защиту самого настоящего Монструктора, даже немножко дурманило. Поразившись своему бесстрашию, Нокаут наконец-то расслабился – с осознанием своего превосходства над остальными фанатами, которым никогда не удалось бы провернуть такое и выжить.
Тем более, и ремонт с полировкой эти ребята способны оплатить.

@темы: R - NC-21, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 2

---

[Messerschmitt Bf.109G]

теперь по Виктори) Понедельник - день прекрасный, если каникулы)

Название: Марки.2
Автор: Messerschmitt Bf.109G
Форма: анимированные марки, 12 штук
Пейринг/Персонажи: автоботы, десептиконы
Вселенная: Виктори
Категория: джен
Рейтинг: G
Исходники: м/сериал «Виктори»

@темы: Визуал, ОБЩАЯ выкладка, Фракция: АВТОБОТЫ, Неформат